Однако, хоть и в столь своеобычной форме, но триумфальный въезд Александра в замок состоялся, и рыцари нестройным хором провозгласили:
– Да здравствует король! Виват!
И только теперь все заметили, что король не один – вместе с ним прибыла какая-то неизвестная дама. И когда приветствия смолкли, Александр ловко спрыгнул с коня, помог спуститься спутнице и обратился к рыцарям с краткой речью:
– Господа, примите мою самую искреннюю благодарность, что встали на защиту попранной справедливости и восстановили ее. – Король вздохнул и немного помолчал. – А теперь позвольте представить вам Катерину – вашу будущую королеву. – С этими словами Александр трепетно поцеловал ручку своей даме.
Рыцари стояли, пораскрыв рты – такого они от своего короля совсем не ожидали. Первым пришел в себя Беовульф:
– Да здравствует Ее Величество королева!
Разумеется, и это приветствие тут же было горячо подхвачено всеми рыцарями. Катерина стояла несколько смущенная – ее, прожившую долгие годы на уединенном хуторе и порой месяцами не видевшую никого, кроме Александра, такое многолюдие явно утомляло. Не говоря уж о всеобщем внимании к ее скромной особе.
– Ну а Буренку нам пришлось привести с собой, – добавил Его Величество, ласково похлопав корову по крупу, – не оставлять же без присмотра… – Александр снова вздохнул, как бы вспоминая те дни, что он провел с любимой женщиной вдали от людской суеты. Но теперь людская суета вновь окружила его, и с этим приходилось считаться. Его Величество сделал широкий пригласительный жест: – Господа, ну не стойте вы как вкопанные, сегодня же ваш день. Добро пожаловать на небольшой праздничный пир.
Рыцари радостно потянулись в трапезную, где слуги уже вовсю накрывали на стол.
Зигфрид и Беовульф подошли к королю. Отвесив почтительный поклон Катерине, отчего та совсем растерялась и не знала, чем ответить, Зигфрид сказал:
– Ваше Величество, а как насчет Виктора?
– А что такое? – с неудовольствием спросил король.
– Ну, мы держим Его Высочество под надзором в его же покоях, -сообщил Беовульф. – До вашего распоряжения.
– Ничего, потом разберемся, – беспечно махнул рукой Александр. – Да, а кстати, что с той девушкой, с княжной Марфой?
– Жива и здорова, – ответил Зигфрид. – Она же, между прочим, и помешала нам отрубить Виктору голову.
– А, ну и правильно, – вздохнул король. – Не думаю, что сегодня подходящий день для казней. – Александр медленно двинулся в сторону трапезной. И уже на ходу спросил: – А почему я не вижу госпожу Чаликову?
– Так она ж теперь вместе с Марфой, – хмыкнул Беовульф. – Должно быть, у них там свои дамские разговорчики…
– Да нет, не думаю, что дамские. Скорее другое… – Однако договорить Его Величество не успел, так как прямо при входе в трапезную залу на него радостно вспрыгнул неведомо откуда взявшийся Уильям. Вскарабкавшись по камзолу и привычно устроившись на плече, кот что-то замурлыкал королю на ухо.
Так вместе с Катериной и Уильямом Его Величество вошел в залу. Уже успевшие рассесться за длинным столом рыцари поспешно вскочили.
– Садитесь, садитесь, – махнул рукой Александр.
Но тут дверь трапезной распахнулась, и Теофил впустил в залу еще нескольких гостей – и их появление господа рыцари также встретили не без воодушевления: то были поэты, которых сразу же после взятия замка вызвал из корчмы Флориан. Впереди шествовала собственной персоной госпожа Сафо – и хоть на ней все еще была та одежда, в которой она копала канавы, но, глядя на нее, никто бы не усомнился, что перед ним настоящая служительница муз.
По знаку Александра рыцари пододвинулись на скамьях, дабы высвободить место для поэтов, а слуги побежали за дополнительными столовыми приборами.
В королевский замок стремительно возвращалась прежняя жизнь и прежние порядки.
Недолгий осенний день клонился к закату. Анна Сергеевна и Каширский по-прежнему плелись по бесконечной пустынной дороге, которая змейкой вилась между болот. После долгих споров было принято решение, единственно возможное в их незавидном положении – пробираться к Гороховому городищу, минуя Белую Пущу, а по возможности и Царь-Город. Не будучи особенно искушен в географии параллельного мира, Каширский все же составил маршрут, который оказался в три раза длиннее, чем тот путь, которым путешественники обычно добирались от Новой Ютландии до Кислоярского царства и обратно. Однако другой возможности у них сейчас не было, и приходилось действовать, исходя из реалий. Особенно трудно было смириться с этим Анне Сергеевне, и она снимала нервное напряжение громкой и нелицеприятной бранью. Доставалось всем – и Каширскому, и барону Альберту, и королю Александру, и Виктору, но более всех – Василию Дубову. Каширский со скорбным видом внимал забористым речам своей наперсницы, и лишь при особо неприличных выражениях краснел и смущенно опускал глаза, будто красна девица.
– Посмотрите туда, – прервал Каширский очередную руладу Анны Сергеевны, посвященную Херклаффу и его «липовым» сокровищам.
– Куда? – резко обернулась Глухарева.
– Туда, туда, – Каширский указал вверх. По небу летела крупная темная птица. Но летела она как-то не очень уверенно – ее то и дело заносило в сторону.
– Ну и что такое? – скривила губки Анна Сергеевна. – Можно подумать, я орлов не видела!
– Это, кажется, коршун, – определил Каширский и для пущей важности даже произнес непонятное латинское слово. – И такое впечатление, что раненый…
– А мне что за дело, – злобно процедила Анна Сергеевна, – пускай хоть коршун раненый, хоть петух недорезанный!
В этот миг коршун камнем упал на землю прямо под ноги Анне Сергеевне и Каширскому – видимо, силы совсем его оставили.
– А давайте съедим его на ужин, – предложила Глухарева, глядя на недвижно лежащую птицу.
– С точки зрения диетологии, – начал было Каширский, но тут коршун чуть приподнялся, вскинул клюв и в мгновение ока превратился в высокого худощавого господина, одетого в темный фрак.
– Херклафф! – удивленно вскричал Каширский.
– Вот уж не ждали, – пробурчала Анна Сергеевна.
Надо сказать, что знаменитый людоед пребывал не в лучшей форме – фрак сильно помят и кое-где порван, всегда безупречно уложенные волосы растрепаны, и даже монокль с треснувшим стеклышком бесполезно болтался на цепочке. Словом, все говорило, что господин Херклафф только что побывал в весьма серьезной переделке.
– Где это вы так пообтрепались, уважаемый Эдуард Фридрихович? – не без ехидства поинтересовалась госпожа Глухарева.
– О, ничего страшного, маленькие префратности профессии, – лучезарно ощерился Херклафф. Похоже, все приключения ничуть не повлияли на его обычное настроение. – Теперь я следовать домой, в Рига… – Людоед оглядел Анну Сергеевну и Каширского. – И хотель бы предлагать вам ехать со мной.
– С вами в Ригу? – несколько удивился Каширский. – Ну конечно же… Ай! – вскрикнул он, когда Анна Сергеевна незаметно ущипнула его сзади.
– Мы должны подумать, – заявила Глухарева, не дав своему спутнику опомниться.
– Да чего тут думать, – взвился Каширский, но тут же осекся под взглядом Анны Сергеевны. Поняв, что та решила «набивать цену», он замолк и даже отошел чуть в сторону, предоставив Глухаревой вести переговоры.
– Насколько я понимаю, Эдуард Фридрихович, предлагая нам отправиться вместе с вами, вы это делаете с какими-то особыми целями? – спросила Анна Сергеевна.
– Ну что вы, либе Аннет Сергеефна, – расплылся Херклафф в плотоядной ухмылочке. – Просто дорога не есть близкая, а мне нужны эти, как их, приятные попутчики. Но если вас это нихт устраивать, то ауфидерзеен!
– Как это ауфидерзеен! – не выдержал Каширский. – Конечно же, мы согласны.
Анна Сергеевна смерила компаньона презрительным взором, но промолчала.
– Ну, тогда – форвертс! – с энтузиазмом воскликнул Херклафф. – Ах да, транспорт. – Колдун извлек из-под фрака часы-луковицу на длинной цепочке, а из верхнего кармана – авторучку «Паркер» с золотым пером.