– O, господин Грендель, так вы поэт! – обрадовался Иван.
Василий не на шутку испугался, что беседа рискует сползти на поэзию, и потому решил, пока не поздно, перевести ее в более близкое себе русло:
– Скажите, господин Покровский, как вас занесло в эту чертову трясину?
Иван поднялся с травы и привычно взвалил на плечи рюкзак:
– Я узнал, что где-то в этих краях заточена моя прабабушка Наталья Кирилловна.
– Как, неужели та женщина в хрустальном гробу?.. – изумился Грендель. – Теперь туда, – указал он на темный перелесок вдали.
– Да, и я в этом совершенно уверен, – ответил Покровский, ступая следом за Гренделем по узкой тропинке. – Вообще-то я не собирался туда идти, просто хотел убедиться, насколько опасна эта Черная трясина. И не успел сделать и пары шагов, как стал тонуть. И тогда пустил стрелу – вдруг кто да увидит. Все равно стрелы мне больше уже не нужны.
– Не нужны? A как же Марфа? – удивился замыкавший шествие боярин Василий.
– A, ну так Марфа-то уже расколдовалась, – небрежно, как о чем-то само собою разумеющемся, ответил Иван. – И знаете, Василий Николаич, она оказалась вовсе не падшей девицей, а самой настоящей княжной!
– И где она теперь? – пропустив шпильку мимо ушей, спросил Дубов.
– Отправилась в королевский замок. Но мне туда идти не велела. Вроде я буду ей только мешать, поскольку ничего не смыслю в придворных нравах.
– Это вы-то, Иван-царевич? – удивился Грендель.
– Ясно одно – Марфа в опасности, – подытожил Василий. – Судя по тому, какая публика собралась в замке, житья там княжне не дадут. Причем в самом прямом смысле.
– Как же ее выручить? – забеспокоился Покровский. – Знал бы, что в замке опасно, ни за что бы не отпустил!
– Нет, для любого из нас соваться в замок было бы сущим безумием, -размышлял Василий. – Так что единственный способ помочь Марфе – ускорить штурм замка. Стало быть, попросим господина Беовульфа и его славных рыцарей малость подсуетиться…
За разговорами они дошли до перелеска – это и впрямь оказалось очень тихое и безветренное место, и даже поздне-осеннее солнце грело здесь почти по-летнему.
– Немного передохнем, согреемся, а к вечеру доберемся до дома, -сказал Грендель, оглядываясь по сторонам, нет ли где поблизости хвороста. Покровский сбросил с плеч рюкзак и шарил внутри, ища все необходимое для кратковременного привала. Боярин Василий прислонился к стволу невысокой сосны и задумчиво глядел куда-то в небо. Можно было бы подумать, что он отдыхает после нелегкого пути, но на самом деле в такие минуты его ум детектива-аналитика работал напряженно, как никогда.
Едва карета Анны Сергеевны въехала в королевский замок, к ней подскочил господин Каширский, который без дела прогуливался по двору и явно поджидал свою сообщницу.
– Ну, что нового? – спросил он, даже не поздоровавшись.
– Много чего, – буркнула Глухарева, вылезая из кареты. – Нам с вами предстоят серьезные дела.
– Это хорошо, – обрадовался Каширский, – а то уж надоело дурака валять. Настойчиво внушаю поэтам, дабы бросили стишки кропать и канавы рыли, а все без толку…
– И немудрено, – презрительно проговорила Глухарева, когда они поднимались по крыльцу. – Нет, у меня задание поважнее…
Возница легонько стегнул лошадок, и они потащили пустую карету в особое место под навесом, отведенное для карет и повозок. Там из экипажа незаметно выпрыгнул Кузька.
– Ну, слава богу, жив, – привычно ворчал домовой, ковыляя между телег. – Никогда больше в ихний вурдалачник не сунусь. Эх-ма, когда ж все это закончится?..
A Анна Сергеевна и Каширский, неспеша двигаясь по длинному коридору, обменивались новостями.
– В замке объявилась некая девица, выдающая себя за какую-то княжну Марфу, – сообщила Анна Сергеевна. – И мы должны ее убрать.
– В каком смысле? – осторожно переспросил Каширский.
– Не прикидывайтесь дураком, – повысила голос Глухарева. И, спохватившись, заговорила почти конспиративно: – Точно так же как Дубова. Так же как Покровского. Но только если мы и на этот раз облажаемся…
– Странно, я никакой Марфы не заметил, – пожал плечами Каширский. -Правда, тут действительно появилась некая молодая особа, но Его Высочество представил ее не княжной Марфой, а графинею Загорской.
– A, ну и прекрасно, – почти обрадовалась Глухарева. – Если официально Марфы нет, то и с ликвидацией торопиться некуда. У меня есть новость и поважнее. – Анна Сергеевна оглянулась, не подслушивает ли кто. -Ваш приятель Херклафф проговорился, что оставил тут в замке что-то очень дорогое. Потом он, правда, спохватился и попытался преуменьшить ценность, но я-то сразу поняла, что к чему!
– Пустяки! – пренебрежительно махнул рукой Каширский, хотя глазки его загорелись. – Зато вот у меня есть одно соображеньице – дело верное! Это вам не сказочные сокровища Херклаффа…
За разговорами они дошли до конца коридора, поднялись по лестнице и зашагали по проходам второго этажа. Беседа столь захватила обоих авантюристов, что они даже не замечали, куда идут. Да и в коридоре было меньше вероятности, что их подслушают.
– Я тут на досуге пораскинул серым веществом, – продолжал Каширский, – и пришел к выводу, что где-то в замке находится королевская казна. – И, не давая Анне Сергеевне возразить, поспешно продолжал: – Король успел спрятать ее в надежное место, иначе Виктору не пришлось бы биться в безденежье и он спокойно провел бы в жизнь свои бредовые экономические прожекты.
– Что же, в логике вам не откажешь, – вынуждена была признать Анна Сергеевна.
– Ну, не одному же Дубову блистать умом, – скромно заметил Каширский.
– И где же, по-вашему, находится эта пресловутая казна? -поинтересовалась Анна Сергеевна.
Каширский понизил голос до почти конспиративного шепота:
– В подвале, где же еще.
– По-моему, это несерьезно, – хмыкнула Анна Сергеевна. – Если даже казна и находится в подвале, то ясно, что спрятана она там надежно, с наскока ее не отыщешь. A сокровища Херклаффа – дело верное! Он ведь был вынужден отсюда в спешке бежать и ничего запрятать не успел.
– Да, пожалуй, – пришлось согласиться Каширскому. – Только и тут ведь палка о двух концах – если Херклафф ничего не успел спрятать, то и найти его сокровища давно мог кто-нибудь другой.
– Но попытаться-то можно! – воскликнула Глухарева, деловито засучивая рукава. – Вы не в курсе, где тут жил Херклафф?
– Кажется, в комнате для гостей, – не очень уверенно ответил Каширский. – Постойте… Ну да, в этом же самом коридоре, чуть дальше. Сейчас там, кстати сказать, обитает Петрович. Ха, жаль, вы не видели, как за завтраком эта девица ему тарелкой по роже заехала!
– Какая девица?
– Ну, я вам говорил – гостья, графиня…
– Должно быть, она-то и есть княжна Марфа, – догадалась Анна Сергеевна. – Впрочем, сейчас это неважно… Вы не в курсе, где теперь Петрович – у себя?
– Да нет, кажется, они с князем Длинноруким куда-то ушли. По своим путчистским делам. Постойте, Анна Сергеевна, вы что же, хотите прямо сейчас?
– A чего медлить? – с азартом заявила Глухарева. – Возьмем сокровища Херклаффа, а ночью полезем в подвал за казной! – И Анна Сергеевна, подойдя к искомой двери, решительно нажала ручку.
Комната оказалась не запертой. Уже на первый взгляд можно было констатировать, что личность нового постояльца оказала неизгладимое влияние на обстановку – в комнате стояла вонь, как на конюшне, повсюду были разбросаны всяческие нужные и ненужные вещи.
– Ну и где же ваши сокровища? – невольно зажав нос, спросил Каширский.
– Под кроватью, где ж еще! – презрительно бросила Анна Сергеевна и нырнула под небрежно застланную койку.
– Погодите, Анна Сергеевна, – проговорил Каширский, – что это вы там говорили насчет княжны? Для чего ее нужно, э-э-э, убрать?