– Все системы восстановлены. Ожидаю привязки. Все системы восстановлены. Ожидаю привязки. …
– Эй, плёнка, как тебя? Привязку разрешаю! – я постарался донести до неё свою готовность громко «думая» и одновременно проговаривая.
– Принято. Привязка начата, – «плёнка» меня «услышала», – Вид организма соответствует критериям хомо, генетика соответствует критерию хомо, присхоматрица соответствует критерию хомо. Привязка завешена.
Некоторое время я посидел в тишине. Потом решил немного пообщаться с «плёнкой».
– Плёнка, а можно сделать твой покров невидимым и неощутимым стороннему наблюдателю?
– Ответ положительный, – что-то мне это напоминает…
– Сделай! – изменения я не заметил, но подойдя к зеркалу, уверился, что «плёнки» теперь не видно, – А ты случайно не знакома с Хозяевами? – наудачу пульнул я.
– Термин знаком. Защитная оболочка для биологических видов была разработана Архами по приказу Хозяев.
– Дверка, не хочешь прокомментировать?
– Ответ отрицательный, – пропела Дверь.
– У тебя нет сведений о подобной разработке?
– Ответ положительный.
Дёргать Координатора по таким пустякам я не стал. Теперь надо бы передать «почки» защитки в первую очередь своим родным и друзьям.
Кто-то возмутится, почему это родным и друзьям, а не всему миру? Нет, я не против передать защитки всему миру, но в первую очередь родные и друзья. Так повелось еще со времён первобытно-общинного строя. Сначала – свои, потом, может быть, и другие – нация, страна, мир.
Весь остаток понедельника я метался по миру, раздавая «почки» защитки и инструктируя получателей, напоминая о необходимости усиленно питаться и делать всё в тайне. У сестры я задержался всего на час и то только потому, что действительно соскучился. Последним визитом я намеренно выбрал своего давнего друга Игоря Ежова. С Игорем у нас достаточно значительная разница в возрасте – он старше меня лет на десять, а познакомились мы, когда он уже работал в конторе по прикладному использованию своих знаний, а я еще только учился. Сошлись мы на почве обсуждения компьютерной модели образования пузырьков паровоздушной смеси, в результате резкого ускорения закрученного потока. Долго спорили. Но потом как-то оказалось, что мы с ним одинаково «нудные», и у нас эта нудность достаточно комплиментарна.
Заявляться «просто так», без звонка, к Игорю у меня уже давно вошло в привычку, и он вроде как не обижался, даже был рад моему появлению:
– Привет. Давно не виделись!
– Да, не говори, столько всего навалилось, только сейчас разгрёбся слегка, – я всегда старался как-то оправдать своей занятостью своё невнимание к друзьям, хотя это не всегда было правдой, каюсь.
– Проходи, рассказывай. Или просто так заглянул?
– Нет, на этот раз не просто так, – и я ему изложил краткую версию появления Двери и последовавших за этим событий.
– Да… дружище, это ты круто попал! – за весь мой монолог он не проронил ни слова, только иногда мрачнел, а иногда тихонько хмыкал, – хотел бы тебе сказать, что не верю, но последние новости не оставляют мне шансов. Все как с ума сошли, да и вторую Землю отлично видно на небе… И, может ты не в курсе, но перед твоим приходом по телеку в новостях сообщили о инопланетянах, которые используя сетевые технологии менеджмента раздают всем эту твою "защитку".
– Упс, быстренько оно расползается, я не ожидал. Кроме тебя я пока никому не сообщал о реальном положении дел, только раздал «почки» и говорил, что это инопланетная технология, чтобы держали язык за зубами и были осторожны. А писаки уже пронюхали!
– А владельцы «почек» могут почковать дальше?
– Конечно! Я защитил своих, а у них могут быть свои «свои», – хихикнул я, – точно сетевой маркетинг в действии. Только платить не надо.
– Может и зря, что «не надо»… Ладно, гони сюда «почку»! Тогда точно поверю.
Я коснулся указательным пальцем его запястья, и ртутно-радужная капля образовалась у кончика моего пальца и перетекла на его кожу.
– Усё. Теперь надо жрать интенсивнее, – мы оба вспомнили этот старый прикол[27] и хмыкнули.
Пока Игорь отращивал на себе вторую кожу, мы бакланили «за жисть» и делились новостями. Его холодильник был набит продуктами значительно плотнее, чем мой. Мы даже не всё съели.