- Люди.
- Все, - я недоверчиво смотрела на него. – А у вас – нет?
- Нет, - он потрясенно покачал своей красивой головой, волосы при этом привлекательно упали на лоб. – И сколько вас тут?
Людей? Я попыталась вспомнить то, что мы учили на уроках.
- Миллиардов пять… или шесть. – Я не была уверена.
- Пять миллиардов! – шокировано выдохнул он и прикрыл глаза на мгновение.
- А у вас меньше? – махнула я в его сторону кочергой, в которой, по всей видимости, не было никакой необходимости.
- Меньше, - подтвердил он. – Намного меньше. Очень мало.
- И сколько же? – Я опустила кочергу, окончательно успокоившись. Поведение парня ничем мне не угрожало.
Он пожал плечами.
- Не знаю точно, я не интересовался и не считал.
- Разве у вас не ведется статистический учет граждан? – удивилась я.
- Граждан? – он недоверчиво покачал головой. – Все ведется. Но я не знаю точно, сколько сейчас людей. Я не из тех, кто их… - он опасливо посмотрел на меня, сомневаясь, стоит ли заканчивать предложение. Но затем все-таки добавил: - Выращивает…
Мои глаза расширились от непонимания, и тогда его губы сложились в тонкую насмешливую линию. Фыркнув, он окончательно пояснил:
- Нет у нас людей на улицах. Только на фермах. Мы выращиваем их… как корм.
Наверное, мои глаза стали похожи на блюдца. Шок и ужас медленно заполняли сердце, пока я смотрела на красивое лицо, силясь понять, что это значит. Из вышесказанного я сделала потрясающий вывод: тот, кто стоит передо мной – не человек.
- А ты-то кто? – прошептала тогда я, и тогда он просто ответил:
- Вампир.
</p>
~*~*~
<p>
Чуть позже мы, наконец, познакомились, смущенно обменялись именами. Понадобилось немало времени прежде, чем я прекратила трястись всякий раз, стоило Эдварду пошевелиться. Даже его уверения в том, что он не собирается меня убивать, не очень-то помогали. Я смотрела на него как на восьмое чудо света, не веря своим глазам. Впрочем, он смотрел на меня с тем же самым выражением.
- Мы давно не убиваем людей сами, - объяснил он, еще когда мы находились в погребе, и я снова дрожащей рукой наставила на него кочергу, от страха чуть не рехнувшись. Бабушка была права, бабушка не зря мне все это завещала, - внутренний голос говорил со мной, усиленно терзая мою совесть, и я отчаянно переживала за собственную безответственность, что впустила сюда монстра, от которого бабушка и прабабушка так долго защищали наш мир.
- Для этого существуют фермы, - рассказывал Эдвард, не обращая никакого внимания на мою кочергу, ни капли не боясь ее, но и не приближаясь. – Людей выращивают, как скот. Они абсолютно примитивны и не умеют разговаривать. В течение всей жизни их… доят, обеспечивая им условия. Кровь консервируется и отправляется на прилавки, где каждый богач может ее купить.
- И сколько такое продолжается? – не веря в происходящее, в шоке выдохнула я.
Эдвард пожал плечами.
- Несколько тысяч лет.
- А что было до этого? Куда делись нормальные люди?
- Полагаю, они были истреблены, когда вампиров стало слишком много, – ответил Эдвард, глядя на меня немного грустно. – Немногих уцелевших удалось спасти, мы создали заводы по производству крови, фермы, где начали их выращивать. – Он отвернулся, прошелся туда-сюда, разглядывая погреб, провел длинным пальцем по слою пыли.
- А откуда взялись вампиры? Раньше же их не было?
- Говорят, какой-то вирус. Это было очень давно.
- И как же вы выжили, когда люди были истреблены? – вместо страха, во мне постепенно пробуждалось любопытство. Мне выпал уникальный шанс узнать то, чего никто никогда не знал.
- Животные, - поведал Эдвард. – Пришлось переключиться на них.
- Их кровь подходит?
Он кивнул.
- Подходит. Правда, не такая вкусная, - он усмехнулся, глядя на меня, и я шокировано покачала головой. Эдвард посерьезнел. – Животных мы тоже истребили. У нас их нет. По крайней мере, в свободном доступе. Даже птиц не стало. Я слышу… - он поднял голову наверх и показал туда же пальцем, - что у вас они все еще существуют.
Где-то наверху заухала сова, и я кивнула, несмело улыбнувшись.
- У нас с этим все в порядке.
Эдвард нахмурился и продолжал:
- С животными все намного проще. Они размножаются быстрее, быстрее растут, производят больше крови. Животноводческих заводов у нас куда как больше. И стоит их кровь недорого. – Он снова усмехнулся. - Кровь человека самая дорогая, это, считай, деликатес. Мы редко себе ее позволяем, только по праздникам.
- Ясно, - прошептала я, не зная, что еще на это сказать. Было трудно представить. И теперь-то я поняла, что за бутыли видела у Эдварда на столе, на полках, в погребе. Даже нюхала его бокал. Меня откровенно затошнило.
- Мы давно не убиваем сами, - снова напомнил Эдвард. – У нас это запрещено, есть закон. Производство крови строго регулируется. Уже несколько тысяч лет мы существуем цивилизованно, тебе нечего бояться.
- Ладно, - постаралась поверить я и опустила кочергу.
- Может, пригласишь в гости? – предложил Эдвард, показывая на ступеньки, на его губах появилась приветливая улыбка. – Там и продолжим разговор. Мне тоже интересно.
С того момента прошло уже два с половиной часа, и я чувствовала себя в обществе Эдварда все более комфортно. Мы задавали вопросы, узнавая о наших мирах, рассказывали о себе и своей жизни. Эдвард ходил, рассматривая предметы, заставляя меня вздрагивать каждый раз, когда слишком быстро перемещался. Постепенно он догадался, что меня это пугает, и стал двигаться медленнее, но я все равно начинала немного дрожать, когда он оказывался слишком близко.
- У вас здесь все очень примитивно, - говорил он мне, с удивлением рассматривая неработающее радио.
- Это дом моей бабушки, - обиженно доказывала я. – В городе, где я живу, у меня есть и телевизор, и компьютер, и все остальное, все, как у тебя. Ну, может, не настолько крутое, я не богата.