…Прибыли. Вокзал. Тысячи беженцев. Вавилонское столпотворение. На удивление, не особо шумное. Все пришиблены войной и бегством, а потому ведут себя достаточно тихо. Медицинские палатки. Костры и мангалы, на которых волонтеры готовят еду и раздают ее беженцам…
Полночь.
— Звонил Антик. У них блиндаж разбомбило.
Сначала не понял. Какой Антик, какой блиндаж? Блин, Антик! Так Аня зовет Тошку. Запоздало содрогнулся от ужаса, выдохнул: раз звонил, значит, живой!
— Как он? Цел?!
— Говорит, цел. Только в ушах звенит. И голос сиплый.
Аня была белой как мел.
— Жив, цел, это главное! Что еще?
— Снаряжение в блиндаже накрылось. Все там осталось. Каски запасные им нашли, нужны броники, разгрузки. Он список пришлет. Но главное — броники, сказал. У вас есть кто-то по броникам?
Она не могла остановиться, замолчать. Ее несло от пережитого волнения и страха.
— Я больше по лекарствам. Антик сказал, на складах закончились. Когда подвезут, непонятно, а им прямо сейчас, срочно…
— Понял! Уже ищу.
— Нужен не один! Для всего отделения. И вообще…
— Это уж на сколько денег хватит.
Проклятье! Истратил почти все на тепловизоры для разведчиков. Остались слезы. Ладно, решим вопрос. Заплатим из своих — в первый раз, что ли? Что там на счету? Нормально, на четыре штуки должно хватить.
— Кто к ним на передок мотается? Давай контакты.
— Уже.
— Предупреди, что я им напишу. Чтобы не начали выяснять: кто, откуда?
— Сейчас.
Он смотрел на заставку смартфона, где красовалось фото Тошки с присяги. Курчавая борода, камуфляж, кепка, автомат на груди. Молодой Фидель Кастро.
— …Страйк? Узнал? Нужны бронежилеты. На сейчас. Все ушли? На следующей неделе? Понял, отбой.
— Валера, броники остались? На складе? Отлично! Какие и когда можно забрать? Полицейские? Нет, не годятся. Армейские есть? Понял, ищу дальше.
— Павло, броники есть? От десятка и больше? Нет, не потяну. Меньше никак? Ладно, понял, отползаю…
— Арина? Выручай, нужны броники…
— Алло! Геннадий Викторович?
— …привет, Смаженый!
— …послезавтра? Нет, поздно. Это ж через всю страну еще везти…
Артему он старался лишний раз не звонить. Приберегал на экстренный случай.
— Артем? Узнал? Я не по пустякам. Нужны хорошие бронежилеты. На вчера. Отлично! Какие, когда сможешь отгрузить?
Штатовские, ESAPI, мысленно повторял он за Артемом. Американский четвертый класс, наш шестой. Композит, органокерамика, двухслойные, с защитным покрытием. Легкие, пять с половиной килограмм комплект. Не «голые», уже в плитоносках…
— Идеально! Цена?
Артем назвал цену.
— Блин! Я четыре штуки хотел, а у меня только на три «с хвостом» есть.
Мысленно он был уже согласен на три.
Для кого берешь, спросил Артем. Для конкретных людей? Или так, по общей волонтерке?
— Мой племянник с сослуживцами. Они сейчас на передке.
Хвост, спросил Артем. Твой хвост — это сколько?
Он назвал сумму.
Ладно, сказал Артем. Будет тебе четыре. В убыток отдаю, запомни. Я, знаешь, тоже не олигарх.
— У меня приход будет, я дошлю! Через неделю максимум.
Сочтемся, сказал Артем. Где племяш воюет?
Он назвал область.
Повезло, хмыкнул Артем. У меня в те края машина завтра идет, после обеда. Заброшу твои броники. Организуй встречу.
— Без проблем! Давай телефон водилы. Только предупреди, что я от тебя. А нельзя пораньше выехать? Ребятам реально горит.
Всем горит, сказал Артем. Ты лишнего не борзей.
— Я в вас верила!
Спал он плохо, урывками. Просыпался, ворочался, выходил на балкон покурить, падал на кровать, проваливался в недолгое забытье… Снилась какая-то муть. Шелест реактивных снарядов в небе, дымные следы ракет. Из волглой мглы проступала сосудистая система, пульсировала густым багрянцем, словно живой сигнал тревоги. Он понимал, что волглая мгла — это он сам; вздрагивал, переставал дышать, умирал.
Проснулся разбитый. От ощущения подступающей беды сводило живот. После сортира и крепкого кофе немного полегчало. Все валилось из рук, от табачного дыма першило в горле. Строчки новостей плясали перед глазами, превращались в бред сумасшедшего.
Артем позвонил в полдень. Машина выехала. Трасса, пункт назначения.
— Понял, спасибо! Сейчас позвоню, чтоб встречали…