Этот тот-кто-убил и так далее случайно не тип в сером?
— Он. Подло напал из засады, натеревшись шахрой, отбивающей нюх, когда мы шествовали в купальню, — согласилась зверюшка, оказавшаяся созданием женского пола.
В это время меня сильно потрясли. Ой, Конрад не понял, в чем фишка ступора, напавшего на его родственницу, и пытался методом физических манипуляций привести тельце в чувство.
— Подожди, мы разговариваем, — попросила я вампира, и тот, удивительное дело, тут же прекратил, беседа тем временем продолжилась: — Зачем мне тебя убивать? Враг, которого ты преследовала, мертв, а я не хочу твоей гибели.
— Я — хранительница… не сберегла…
Дальше шло нечто почти непереводимое в слова или символы, воспринимаемое больше инстинктивно. О том, что собеседница не смогла предотвратить гибель того, кого охраняла, и потому считает необходимым умереть ради сохранения чести рода и личной, потому что видевший смерть родича и господина заслуживает лишь этого. Серокожий, которого она преследовала, умудрился не только прирезать клиента, по пути он еще и траванул четырехлапую Немезиду. Не убил, яды на них не действуют в полной мере, но замедлил изрядно. Отрава оказывала снотворный эффект, потому мстительница не настигла врага. Именно в силу недостигнутого результата и понесенных потерь разумный зверь был твердо убежден в необходимости и неизбежной оправданности гибели. Собственно, наверное, убежден именно в силу разумности. Только рефлектирующие и мыслящие создания способны на самоубийство. А в случае невозможности умереть от чужой руки моя гостья из-за двери планировала достичь необходимого самостоятельно любыми подручными средствами, вплоть до того, чтобы перегрызть себе стратегически важные сосуды и истечь кровью.
— Конрад, она жить не хочет, чего делать? — беспомощно вякнула я, пересказывая вампиру, как сумела, все, что поняла и ощутила.
Мужчина смерил зверюгу взглядом, будто прикидывал, не помочь ли скопытиться, но, наверное, тоже решил не возиться с крупногабаритным трупом. Решительно отпихнув меня за спину, присел рядом с диковинным созданием на колени, уставился глаза в глаза. Длилось это довольно долго, потом вампир поднялся и оповестил:
— Не переживай, Лучик, не будет она себя убивать.
— Как тебе удалось? — благоговейно вопросила я, полагавшая, что потенциальной самоубийце поможет лишь гипнотическое внушение. А может, именно этим Конрад и занимался, ведь вампиры, как считает художественная литература, мастера воздействия на сознание.
— Я всего лишь сказал, что утром тоже считал свою жизнь законченной, но реальность изменилась, изменилась она и для той, что пришла вслед за мной, открывая дорогу в иной мир, где ее ждали и звали. Значит, мир и обстоятельства могут стать другими и для нее, возникнет иной долг, превыше смерти. Потому есть смысл не спешить. Если в ближайшие три дня ничего подобного не случится, я обещал убить ее сам, — спокойно выложил козыри Конрад.
— Понятно. — Я почесала в затылке. Что ж, договоренность была не из худших. Нам оставалось только подождать и понадеяться на закономерности возникновения дверей. Ведь не для убийцы же появился тот портал, что вел в мою квартиру. Скорее всего, он открылся ради этого охваченного азартом погони создания, прихватив при переходе убийцу в качестве бесплатного приложения. Во всяком случае, мысль была логичной и наиболее желательной. Ведь зверь был жив, а серокожий мертв и отправлен с ЛСД в «поликлинику для опытов».
Свидетельством успешно завершившихся переговоров стало выползание зверя из кладовки с покачиванием по синусоиде и размещение постояльца на ковре в гостиной. Комната пять на шесть метров сразу показалась мне ужасно маленькой для такой громады мышц и меха с комплектом клыков и когтей. Вылакав полный таз (пять литров) воды, гостья отрубилась, раскинувши лапы. Тело само перешло в режим сохранения энергии, добивая остатки гуляющей в крови отравы и копя силы для будущих деяний. Оставалось только понадеяться, что зверюшка не линяет, как персидский кот, а то бедняга пылесос сдохнет в неравной борьбе с клоками шерсти. А также хотелось бы, чтобы хищник ушел раньше, чем основательно проголодается. Мяса, чтобы накормить такую утробу, из магазина в один заход не притащишь, к тому же животные куда более чувствительны ко всяким добавкам, чем люди. Мы съедим и еще попросим, а этого может от всяких ГМО кондратий встретить, и вопрос с непременным ритуальным самоубийством решится сам собой. Конечно, есть еще рыба, и, пожалуй, стоит достать из морозилки половину запаса. И зверик подкрепится, и дверца в морозилку без проблем закрываться станет.