Мы кружили, пока механический флажок не просигналил, давая нам «добро» на посадку. Мы сели возле люка для членов экипажа. Я бросил снаряжение на палубу, спрыгнул следом и занялся осмотром "Десятки".
— Удачи, — крикнул пилот, и люк «попрыгунчика» захлопнулся. Послышался щелчок, и флажок исчез.
Повстречав Мальверна, нашего капитана де-факто, я узнал, что остальные прибудут часов через восемь, не раньше.
Судя по тому что операторы подстерегали меня у Кола, они, видимо, задумали вести съемку по образцу кинематографа двадцатого века.
Начало: посадочная полоса во тьме. Механик возится с упрямым «попрыгунчиком». На передний план медленно выползает автобус. Закутанный в одежду, живец вылезает из автобуса, осматривается, хромает через поле. Крупным планом его усмешка. Текст: "Думаете, пришло время? Думаете, на этот раз удастся его вытащить?" Смущение, молчание, пожатие плечами. Дубль. "Понятно. А почему вы думаете, что у мисс Лухарич больше шансов, чем у кого-нибудь другого? Она лучше экипирована? (Усмешка.) Может быть, теперь больше известно об Икки, чем во времена вашей последней экспедиции? Или она победит потому, что была чемпионом? Одна из этих причин или все вместе? Ответ: "Да. Все вместе. Выходит, именно поэтому вы согласились работать на нее? Потому что ваш внутренний голос сказал вам: пришло время?" Ответ: "Она платит но общим ставкам, Я не могу сам арендовать эту проклятую посудину, но хотелось бы". Стерто. Еще дубль. Изображение увядает в то время, как он идет к «попрыгунчику», и так далее.
Я сказал себе «сы-ыр» или что-то в этом роде и занялся осмотром "Десятки".
Я забирался в каждую «ладью», проверяя управление и подводные видеоглаза. Потом поднял главный лифт.
Мальверн не возражал против такого способа испытывать оборудование. Фактически он поощрял его. Нам приходилось вместе ходить в море, и наши отношения с тех пор не изменились. Поэтому я не удивился, когда, выйдя из лифта в "Холодильник Хопкинса", обнаружил, что он меня ждет. Следующие десять минут мы молча проверяли огромное помещение, осматривая витки медного змеевика, которым предстояло создать здесь полярный холод.
Наконец он похлопал ладонью по стене.
— Ну на этот раз мы заполним эту комнатку?
Я покачал головой.
— Хотелось бы, но сомневаюсь. Мне плевать, кому достанется слава, лишь бы принимать участие в поимке. Но до этого не дойдет. Девка-то — самовлюбленная стерва. Она захочет управлять слайдером, а делать этого не умеет.
— Ты когда-нибудь встречался с ней?
— Четыре или пять лет назад.
— Тогда она была ребенком. Откуда ты знаешь, на что она способна сейчас?
— Знаю. Она изучила все кнопки и датчики. В теории у нее все отлично. В теории. Но ты помнишь, как мы с тобой стояли б «ладье» на носу, а Икки вылетел из воды, словно морская свинья?
— Как я могу забыть?
— Хорошо помнишь?
Он потер небритую щеку.
— Может быть, она справится, Карл. Она участвовала в состязаниях кораблей и плавала с аквалангом в опасных водах. — Он посмотрел в направлении невидимой Кисти. — И охотилась на Плоскогорье. Чтобы пережить ужасы, встретившиеся ей на пути, и не отступить, ей понадобилась хорошая закалка.
Я нырнул в люк.
— Может быть, ты и прав. Когда мы познакомились, она была просто богатой ведьмой. И не блондинкой, — добавил я.
Он зевнул.
— Давай-ка завтракать.
* * *В молодости я считал: родиться морской тварью — лучшее, чего можно желать от природы. Я вырос на Тихоокеанском побережье и всегда проводил лето на Мексиканском заливе или на Средиземном море. Я месяцами торговал кораллами, фотографировал обитателей глубин и играл в пятнашки с дельфинами. Я повсюду ловил рыбу, негодуя, что она может прятаться в такие места, куда мне забраться не по силам. Когда я подрос, то захотел поймать самую большую рыбу. На земле не было животного, которое могло бы размерами сравниться с Икки. Разве что секвойя… Но секвойя — дерево.
Уложив в картонку пару заварных трубочек, я взял термос с кофе и перебрался из камбуза в слайдер, стоящий на якоре, и пощелкал тумблерами. Зажужжал коротковолновый передатчик.
— Это ты, Карл?
— Да, Майк. Дай хоть поесть спокойно, продажная крыса.
Он замолчал. Затем я услышал вибрацию корпуса — включились генераторы. Я налил третью порцию кофе и достал сигарету из пачки.
— Почему ты назвал меня продажной крысой? — снова раздался голос Майка.
— Ты знал о съемочной группе в шестнадцатом ангаре?