Дрожа от страха, я выскочила на улицу, чуть не упав через железный порожек у подъезда.
Никого.
Я несколько раз моргнула.
Никого.
Я прислонилась к стене. Не может быть. Мне все примерещилось. Никого нет. Правильно, таких не бывает. Это мое больное воображение, не в силах прийти в себя после первого покушения, нарисовало…
— За кем из нас ты сюда последовал, Шеф?
Я сорвалась с места, перескакивая ступени, и завернула за угол. Они стояли чуть в стороне от моего подъезда и разговаривали. Большой навесной уличный фонарь серебрил волосы. Если бы вы только знали…
— Я вернулась! — бодро заявила я, возвращая Шефу его плащ.
— Тогда пошли, — скомандовал он, бросив на Оскара долгий взгляд.
Как выбираться в такое время суток из моей глухомани, я не очень представляла. Однако Оскар умудрился поймать машину, и мы радостно отправились в центр. Шеф с нами не поехал, как сказал Оскар, недовольно скрипнув зубами: «У него свои методы перемещения».
Вскоре мы уже были на месте. Я по привычке отправилась в арку, но Оскар поймал меня за рукав и развернул в другую сторону. Я удивленно покосилась на него, но он кивнул куда-то вперед:
— Сегодня нам надо с основного…
Если бы не он, я бы никогда не нашла это здание. Не могу понять, как оно — многоэтажное тяжелое здание темно-серого мрамора со стеклянными дверьми — могло быть незаметным в самом центре города! Но факт оставался фактом: я никогда его прежде не видела и, если бы Оскар не ткнул меня носом в дверь, не заметила бы и сейчас. Шеф ждал нас рядом с входом. Спокойно покуривающий трубку, ни капли не запыхавшийся, небрежно-элегантный как всегда. Интересно все же, как он перемещается и кто он вообще такой, — на все мои приставания по этому поводу Оскар только недовольно отмахивался.
Мы прошли внутрь. Я никогда еще тут не была. Проходная напоминала обычный бизнес-центр: просторный холл с панорамным окном наверху, несколько турникетов, кабинка охранника. Оттуда мгновенно вынырнула девушка в серой форме и бодро козырнула:
— Приветствую!
— Здравствуй, Мышь, — разом улыбнулись мои начальники, выставляя меня вперед, — знакомься, это наше новое приобретение. Если вдруг что: ближайшие две недели не выпускать. Чирик, знакомься: это Мышь, она у нас проверяет пропуска.
Я удивленно разглядывала девушку. Младше меня, совсем худенькая и бледная, со щеткой черных волос, торчащих из-под кепки, — она ну никак не тянула на охранника. Кого бы она могла остановить в случае чего?
— Здрасте, — на всякий случай поздоровалась я.
— Привет, — улыбнулась она. — Что же это за птица, что с ней такие личности под ручку ходят?
Я уже хотела было ответить что-то резкое, но поняла, что это скорее «проверка на вшивость», чем реальная подколка.
— Знала б я сама, кто я, — пожала я плечами, — а то эти двое не говорят.
Она засмеялась, потянулась внутрь кабинки, что-то нажала, и на турникете зажглась зеленая стрелочка.
Шеф почти сразу ушел от нас, сославшись на занятость, а мы с Оскаром немного поплутали по мраморным коридорам и оказались в странном помещении. Душевая, маленькая комната «кровать-стул-стол» и дверь еще непонятно куда. Это напоминало крохотную отдельную квартиру.
— Ну вот, — Оскар распахнул передо мной дверь жилой комнаты и прошел внутрь следом, — обживайся. На ближайшее время это твой дом. Сейчас можешь лечь спать, а завтра начнем.
— Начнем что? — не поняла я.
— Тренировки, — невесело улыбнулся Оскар, — хватит с тобой нянчиться. Учти, будет больно. Будут ушибы, синяки, растяжения, ссадины и вывихи.
Я невольно охнула.
— Но когда ты выйдешь отсюда, жить тебе станет легче.
— А что там, за дверью?
— Тренировочный зал. Спокойной ночи, — и дверь за Оскаром закрылась.
9
Кто-то тряс меня за плечо.
— Ммм?..
— Черна, вставай, — это был голос Оскара, и я подскочила как ужаленная, натягивая на себя одеяло до ушей: проклятая привычка спать голой!
— Ой, я не думала, что ты… Ты не мог бы…
Он только улыбнулся, глядя на мое замешательство и стремительно багровеющие щеки, и отвернулся, приподняв руки в примирительном жесте.
— Успокойся, я ничего не видел.
— Тем лучше, — я быстро нашарила футболку и джинсы, — поверь, я просто берегу твою психику.
Он хмыкнул и покачал головой: