Кварки
Конкорд
Конгресс
Компромисс
Слова-то какие
Скулы сводит
Сейчас бы
Какую-нибудь
Конягу
Каурой
Или буланой масти
Погладить
По слюнявой морде
И умереть
От счастья
* * *
Холин завидует всем
Тем
Кто поет
Тем
Кто жует
Тем
Кто строит мосты
Тем
Чьи головы пусты
Тем
Кто улыбается
Тем
Кто через себя кувыркается
------------------------------------------------------------------------
Яапп Блонк
(Нидерланды)
Яаап Блонк – поэт и музыкант. Одна из его книг – арт-объект с компактным диском в комплекте с картонными очками, где справа красное, а слева зеленое стекло, через которые нужно читать тексты, напечатанные друг на друге тремя цветами. Два текста из этой книги мы предлагаем вашему вниманию.
ó ú ú ó
ó ú ú ó
ó ú ú
á á á á á á
á ú ó á á á á ú ó á á á á ú ó á á á
á
ó ó ó ó ó
é i i é
á á á á á á
á i é á á á á i é á á á á i é á á á
á
é é é é é é é
Rhotik
(Фонетический этюд № 1 для троегласия)
Перевод специально для ПО: В.Вестстейн
------------------------------------------------------------------------
Анатолий Кудрявицкий
------------------------------------------------------------------------
Алина Витухновская
Фрейдизм
Они висели на весах,
пытаясь выведать в глазах
хоть что-нибудь, хоть что-нибудь,
но в темноте терялась суть.
И совершенный мир вещей
трещал из хаоса щелей.
И кровь стекала со стены.
Учись не чувствовать вины.
Все, что ты есть в чужих глазах –
инстинкт, помноженный на прах
и отраженья в зеркалах.
Родятся духи пустоты.
Они давно с тобой на ты.
Они сомкнут твои мозги.
Пока ты трезв, беги, беги!
А впрочем, господи, зачем
ломать такой некрепкий плен?
Он сам рассеется к утру,
закончив тайную игру.
Пока пусть стынет этот дом,
пусть пьют шампанское со льдом,
пусть видят гости миражи.
Благодари за щедрость лжи! ...
А из прищуренных дверей
вам ухмылялся старый Фрейд.
Он редактировал любовь,
он знал пунктиры ваших снов.
Пока вы, устремившись вверх,
летели вниз, минуя век
и удаляясь от земли под
дивный вальсадор Дали,
минуя злую даму треф, з
а вами старый Зигмунд Ф.
следил, как будто за жучком
следит жучковый астроном,
когда жучки на небесах
изволят ползать и плясать.
------------------------------------------------------------------------
Александр Ткаченко
Корень квадратный из минус Я
Космос тебя начинает космос тебя продолжает ты лишь личинка кокон шелковый шелковый путь продолжается вечность это разматывается вечность ускользающая в женских колготках и на дорогах кофе и чая море ударится в сваи из островов синтетики выбьет отрыжку проглоченной пластики и удалится на лежку песчанных Гаваев и Фиджи взрезающих Космос не так уж далек он у тебя под ногами ты отуманен его настроеньем ты опатронен его окруженьем космос уходит сквозь палец большой космос приходит через мизинец Что ты поделаешь космопришелец космоотшельник и шельма пространства и времени Крутишься вертишься делаешь деньги трахаешь баб от случая к случаю кое-как содержишь жену и малолетнего сына ну и конечно мечтаешь о прошлом как Пруст, мудазвон, зная что космос не жизнь и не смерть, это щель между двух состояний куда вытягиваешься ты человек созданный космосом и не признающий состояния космического вещества в форме человека Тогда из чего же ты Крови и Плоти Дух это космос гуляющий в формах ему интересных Плачь о бессмертии плачь о духе не возвращенном в плоть человека космос отвергшем, космос отвергшем, космос.
писк моллюска в морозильнике во льдах бытового океана
под вздох прибоя расстается с ним
с маленькой частицей жизни данной нам
вместе с моллюском и мы отморожены –
рыбьи глаза человека часто я вижу в толпе
рыбьи глаза в испуге рыбьи глаза в восторге
рыбьи глаза в атаке и в отступлении
рыбьи глаза в омерзительном факе
ибо рыбьи глаза и в человечьих глазницах
выдают холодную кровь не обитателей моря
мы поедаем друг друга
------------------------------------------------------------------------
Михаил Дзюбенко
душа – это нагота мысли
нагота – это мысль души
К.Кедров
И сделал Господь Бог Адаму
жене его одежды кожаные и одел их.
Моисей
Одежда – продукт человеческой истории. За этим трюмом скрывается многое: больше, чем скрывает одежда.
Утилитаристы видят в одежде лишь защиту от стихий: пример народов, переносящих суровость холодного климата без теплой одежды, опровергает это мнение. Столь же неубедителен милый психологический довод о том, что обычай ношения одежды появился благодаря скромности: многие племена, обычно ходящие нагими, надевают одежду во время сексуально-брачных танцев. Еще одна теория приписывает происхождение одежды человеческой любви к украшению. Однако украшение не позволяет защитить или спрятать тело – наоборот, оно подчеркивает его обнаженность. Можно вспомнить, как в одном из фельетонов И.Ильфа и Е.Петрова некая дама боится выходить на улицу, потому что там ходят голые мужчины. «Какие же они голые – говорит ее собеседница, выгладывая в окно. – Все в штанах». – «Да, но под штанами все равно голые!»
Водимо, все традиционные точки зрения суть лишь часть более общей истины: одежда носит ритуально-магический характер.
Человеческая история начинается тогда, когда человек осознает свою неполноту свою отделенность от мира. Человек полный, цельный, единый равен Вселенной – об этом бесчисленные мифы: своей наготы не видят в Эдеме первые люди, как не стыдятся ее дети У такого человека нет оснований украшать себя, ибо он красив, как целый мир. Ему не нужно согревать себя, ибо это делают проходящие через него мировые токи. Не случайно все попытки вернуться к природе, ощутить себя ее частью включают отказ от одежды или ее максимальную редукцию, причем не только в странах теплого климата (вспомним Порфирия Иванова).
Неполнота человека заставляет его каким-то образом возмещать ее. Давно уже установлено, что орудия труда так называемого первобытного человека вовсе не носили характера простейших приспособлений. Это были экстрасоматические инструменты, коими человек пытался компенсировать постепенно утрачивавшиеся им способности. Простейший характер этих инструментов объясняется не только неумением, но и отсутствием необходимости.
Первоначальный костюм был сакральным и, видимо, характеризовался двумя особенностями. Во-первых, он участвовал в мистериях, и потому одевать его мог далеко не каждый. Во-вторых, он подчинялся мистериальному сюжету, то есть был в знаковом отношении мотивированным. Как фасон, так и украшения были строго ритуализованы.