— Большой бок-гуй, сидевший в одной яме с русским, сумел сдвинуть решетку. Наверное, один встал на плечи другому… Ну а потом они выбрались наружу, перелезли через стену и удрали.
Странный звук, похожий на всхлипывания, вернул обалдевшего Жао к действительности. Он резко обернулся. Прикованный к стене пленный корчился, заходясь в истерическом смехе. По его изуродованному ожогом лицу градом катились слезы, а рот искривился в гримасе, как у древней ритуальной маски.
— Ха-а-а, ха-ха! — конвульсивно дергался Фын, не в силах остановиться.
Метнувшись к топчану, Жао схватил лежавший там карабин и, подскочив к бандиту, резко двинул его прикладом в живот. Фын утробно икнул и обмяк, потеряв сознание.
— Скорее! — отпихнув стоявшего на дороге Чжоу, Жао выскочил во двор.
Вскинув карабин, он выстрелил в воздух. Рванул рукоятку затвора, выбросил теплую, пахнущую пороховым дымком гильзу и выстрелил еще раз.
— Тревога! Обыскать весь город! Конных на дорогу! Найти! Брать только живыми! Живыми!
Все пришло в движение. Ржали кони, суетились люди с фонарями и факелами, скрипели открываемые ворота. Быстрорукий тоже хотел вскочить в седло, мчаться в ночь, искать, ловить, и Чжоу стоило огромного труда оторвать от уздечки руки обезумевшего от ярости хозяина и втащить его обратно в дом, увещевая, как ребенка, не броситься очертя голову в погоню.
Внезапная вспышка сумасшедшей ярости прошла, и Жао покорно дал увести себя. Вернувшись в комнату, он наткнулся на бледного Цина, смотревшего на него с немой надеждой.
— Их поймают, — убеждая и его и себя, сказал Жао, — они не могли далеко уйти.
Сев к столу, он дрожащими руками вынул из портсигара сигарету и закурил.
— Сторожей, упустивших пленных, посадить в яму. Завтра ими займемся. Когда привезут русских, набить им колодки на шею и сразу ко мне!
Стряхнув пепел с кончика сигареты, Жао поглядел на прикованного к стене пленника. Фын уже пришел в себя, его глаза горели злобой, но под тяжелым взглядом Быстрорукого он съежился и опустил голову. С каким удовольствием Жао прибил бы его, но ничтожная жизнь этого проходимца после побега русских вдруг приобрела огромную ценность: сейчас пленник остался единственной ниточкой, держась за которую можно добраться до старого Вока из Шанхая, знающего дорогу к тайнику в горах, где спрятано золото.
— Ночь темна, — тихим голосом, осторожно подбирая слова, чтобы не вызвать новой вспышки ярости у Быстрорукого, напомнил о себе Цин. — У беглецов одна дорога, а у погони — тысяча. Легко прятаться, когда в небе нет солнца. Что будем делать, если их не найдут?
Жао бросил окурок в пепельницу из морской раковины и допил оставшееся в чайнике вино. Конечно, Цин прав: беглецов могут не поймать.
— Если погоня вернется ни с чем, на рассвете пойдем к железной дороге. — Жао энергично растер ладонями лицо. — Устроим засаду и начнем останавливать все поезда, идущие на восток и запад. Солдатам достанется добыча — это их воодушевит. А наша добыча — беглецы. Чжоу поднимет отряд на заре.
— Поздно, — возразил телохранитель. — К рассвету надо быть уже на месте, иначе рискуем опоздать.
— Хорошо, — согласился Быстрорукий. — Разделимся. Ты поведешь своих людей к мосту, а я перекрою путь на запад. Цин останется здесь караулить этого.
Он показал на Фына, настороженно прислушивавшегося к разговору. Похоже, смерть ему пока не грозит? И то благо. Если ты жив и еще сохраняешь способность двигаться, всегда найдется какой-нибудь выход. Не может же судьба издеваться над ним до бесконечности, то маня тайной двухсот тысяч золотых долларов, то отнимая последнюю надежду! Или высшая мудрость небес как раз в том и заключается, что человека швыряет как букашку, уцепившуюся лапками в бешено раскачивающийся маятник: кажется, потерял все, а тебя уже несет в другую сторону, и дух захватывает от головокружительной высоты…
— Бросить его в яму? — зевнул Чжоу.
— Пусть остается в доме, — быстро решил Жао. — Мы прикуем его к Цину. Так надежнее.
— Зачем? — запротестовал тот. — Пусть сидит у стены.
— Куда вы вдвоем денетесь? — засмеялся Быстрорукий. — Ключ от наручников я возьму с собой, а дверь запру. У дома выставлю охрану. Сидите и ждите, пока притащим его дружка. По крайней мере я буду уверен, что ты не спустишь глаз с пленника.
Он похлопал Цина по плечу, и тот нехотя смирился, понимая: спорить бесполезно. Жао решил подстраховаться, и теперь никто и ничто его не переубедит.
Услышав на дворе топот копыт и возбужденные голоса, Быстрорукий выскочил из комнаты. Чжоу поспешил следом, сделав Цину знак остаться.