— На тебя, Кё, можно повлиять лишь в лучшую сторону. — слегка улыбнулась Томоё. — Но пойми правильно, Ичиносэ-сан гордость школы, из тех, с которых пылинки сдувают, и я должна как-то отреагировать на претензию — даже потому, что иначе администрация сама примет меры.
Ох, вот этого нельзя допустить. Я сейчас должна отбивать всё возможные удары, нацеленные на Томою, особенно когда это не его вина. Ну, то есть в этом случае фактически его, но не суть.
— И что предлагаешь?
— Не общаться в школе? — призадумалась Томоё. — Если так надо повспоминать, то сходите в кафе или вообще домой друг к другу. Конечно, на это всё равно строго посмотрят, но контроля и придирок меньше.
— Ну хоть так. Кстати, Томоё, а на меня с Томоей жалоб не поступало? Что, мол, тоже плохо влияет?
— Давно бы сказала. Но тут скорее думают, что ты на него хорошо влияешь, и потому не беспокоятся.
— Ага, замечательная логика — я на него влияю хорошо, а мы на Котоми плохо.
— Ты меня спрашиваешь? — Томоё развела руками. — Я бы несомненно оставила вас в покое, Томоя парень хороший, никому не повредит.
— Я сейчас заревную.
— Брось, знаю же, что он твой, а привычки отбивать не имею. Хотя и красивый, не спорю. — Томоё хитро подмигнула. — Давай, беги к нему, наслаждайся. Отвечу, что провела разъяснительную беседу и больше проблем не будет.
— Слушаюсь, босс. — какая-то она сегодня игривая. С сакурой всё в порядке? Или влюбиться умудрилась? Надеюсь, не в Куросаки, тогда я не одобрю. Но ладно, пора переключаться на свои проблемы — сбегать до дома Котоми, оставить там Томое завтрак — и дуть утешать Рё.
Вчера сестрёнка позвонила вечером, когда мы начали становиться на уши, после чего мама съездила на такси и забрала её. Как оказалось, Каппей попал в больницу с какой-то болезнью, которую я ещё не выучила — но болезнью серьёзной, едва ли не смертельной. Сестрёнка после этого окончательно впала в столбняк, не то что улыбки — жизни не было заметно, передвигающаяся механическая кукла. Мои мелкие попытки тормошить пока ни к чему не привели, поэтому сегодня надо расчехляться по-крупному.
И сейчас бегом марш, чтобы успеть и туда, и туда.
У калитки дома Котоми, оказывается, был звонок — вчера я его просто не увидела. Теперь же нажала на него — и через несколько секунд входная дверь открылась, и хозяйка дома вышла наружу.
— О. — она открыла калитку и тут же поклонилась. — Здравствуйте, Кё-тян. А Томоя-кун не с вами?
— Как видишь. Пусти внутрь, всё равно ненадолго.
— О, простите. Проходите. — она посторонилась, и я сразу направилась в дом.
Там, похоже, устраивали большую уборку — в гостиной прямо посредине стояло ведро с водой и окунутой в него шваброй.
— А когда именно Томоя-кун придёт? — не унималась Котоми.
— Через час. — поглядела на висящие в гостиной старинные часы, а в душе вспыхнула ревность. Они друзья, они только друзья.
— О, тогда мне надо переодеться и начать готовить ужин. Располагайтесь, Кё-тян. — и Котоми ушла. Они только друзья, чёрт побери! И это я должна готовить ужин! И если бы не Рё, то осталась бы тут именно это и делать…
Так, стоп, Кё. В том, что произошло с Рё, виновата только ты, потому и нечего на неё ворчать, лучше помоги сестрёнке — всё равно тебе тут делать нечего. Я достала из сумки бенто, поставила на стол и приложила к нему записку:
«Томоя, это тебе на завтрак, съешь, даже если Котоми тебе что-то приготовит. Не могу сегодня тут посидеть, семейные проблемы, но забегу перед школой, кое о чём надо поговорить. Не тревожься, ничего серьёзного. Люблю, Кё».
— Котоми, я ушла! — крикнула в сторону, где должна быть кухня. Там вроде бы ответили, но уже выходила из дома и захлапывала за собой дверь.
Рё, я бегу к тебе.
Бежать пришлось ещё больше — когда пришла домой, то узнала, что сестричка уехала в больницу к Каппею, и на мопеде помчалась следом. Посмотреть, что да как, а то и обратно отвезти, не настолько богатые, чтобы каждый день на такси мотаться.
Увы, но в саму больницу меня не пустили, ибо для Каппея я никто и звать никак. Правда, дежурная медсестра после того, как услышала фамилию, сжалилась и сказала, что Рё тут и могу подождать её снаружи. Так и поступила, благо взяла сумку с собой и домашку начала делать прямо на лавочке.
Рё вышла на улицу вскоре после того, как стало темнеть, увидела меня и остановилась. Я быстро закинула оставшуюся тетрадку в сумку и встала.
— Рё, я пришла отвезти тебя домой. — сказала сразу, прежде, чем она вздумает убежать. Рё некоторое время постояла, а затем лишь кивнула. Мы направились к мопеду, где я взяла второй шлем и передала его сестре.
— Держись за меня, когда поедем. — Рё вновь кивнула в ответ и, когда мы забрались на мопед, обхватила меня за пояс.
Мы помчались по городу, и сегодня была внимательна к правилам как никогда. Рё всю дорогу держалась за меня и молчала. Это настолько меня воодушевило, что когда мы приехали домой и Рё слезла с мопеда, то я сказала ей:
— Рё, если тебе нужна помощь, хоть какая-нибудь, то обращайся.
Думала, что сестра не отреагирует, но та неожиданно повернулась и тускло ответила:
— Найди мне машину времени, чтобы я смогла всё исправить.
После чего отвернулась и зашла в дом. Я сжала руль и не отпускала его до тех пор, пока не завела мопед в гараж, и уже там заплакала. Что бы там ни было с Каппеем, но для сестрёнки опять настала тёмная полоса, и вновь ничем не могу ей помочь.
Говорить о произошедшем с Томоей или нет? Каппей всё-таки его друг, хотя они давно не общались. Но чем он поможет, лекарство не добудет, разве что моральная поддержка… если для Рё и Каппея беседа с ним будет хоть какой-то поддержкой.
Утром я прискакала к Котоми как раз вовремя — она и Томоя выходили из дома, намереваясь вместе отправиться в школу. Очень захотелось вдарить кому-нибудь портфелем, но вместо этого крикнула:
— Доброго утра!
— Кё! — Томоя повернулся ко мне с такой улыбкой, что сразу простила его и за будущие прегрешения. Мы обнялись, поцеловались — и только потом сообразили, что Котоми никуда не ушла и с любопытством смотрит на нас.
— Прости, Котоми. — виновато сказал Томоя, при этом не отпуская меня.
— Томоя-кун и Кё-тян такие счастливые. — ответила Котоми, молитвенно складывая ладони. — Я так рада. — она говорила настолько искренне, что остатки моей ревности развеялись по ветру.
Мы втроём продолжили путь к школе, и я рассказала Томое о полученных вчера претензиях.
— Это странно. — удивился он. — Ладно бы один я Котоми доставал, но ведь и ты тоже, о каком плохом влиянии может идти речь?
— А я знаю? Но вот увы, придётся вам двоим в школе особо не общаться. Да и мне с Котоми, видимо, тоже.
— Вы меня бросаете? — в глазах девушки заблестели слёзы.
— Успокойся, дурочка, никто тебя не бросает. Просто в школе будешь куковать одна — хотя к чёрту одна, в кружке же состоишь, поболтаешь там с девочками. А по вечерам с Томоей, да и я буду заскакивать. Кстати, как у вас вчера всё прошло?
— Хорошо. — улыбнулась Котоми, мигом позабыв плакать. — Немного помогла Томое-куну с его работой, но поговорить особо не успели.
— Она, оказывается, знает, как читать схемы приборов. — прошептал мне Томоя, и червячок неудовольствия вновь высунул голову.
Кем и какой бы не была Котоми, но самой лучшей и полезной девушкой для Томои должна быть я.
========== Томоя Оказаки ==========
Перед школой Кё попросила меня зайти в кружок для пятиминутного дела. Отказываться не видел смысла, так что после уроков сразу зашёл туда.
— О, Оказаки-сан, здравствуйте! — всполошилась Нагиса, почему-то заглядывающая в кладовку, когда я вошёл. — Я вас ожидала увидеть лишь в субботу!
— А прибыл сегодня. Ну, где это обещанное пятиминутное дело, с которым придётся провозиться целый час?