Она привыкла быть одна, только теперь всё будет иначе.
***
Юми была искреннее рада, что ей удалось остаться наедине с собой, хотя и очень боялась не справиться с собой и терзаниями в одиночестве. Казуки свернулся клубком на кровати, а девушка, найдя в шкафу полотенце, направилась в ванную комнату. Сейчас ей больше всего хотелось смыть с себя весь позор, грязь, воспоминания, которые по-прежнему досаждали ей. Ей казалось, что следы мерзких рук старого извращенца присутствуют на её теле и останутся там навечно, если она поддастся усталости сейчас и просто пойдёт в кровать.
Она, запершись, обнажила хрупкое невинное тело и осмотрела каждый его изгиб в зеркале под холодным освещением: как же мерзко. Как же противно! Как только она посмела попасться ему, принеся себя в жертву? Как он посмел дотронуться до неё своими неуклюжими толстыми пальцами? Как она не убила себя после этого? Она задержала поникший взгляд на груди, а в следующее мгновение опустила его ниже, и сморщила лицо, после чего накрыла его ладонью. Она не могла видеть своё тело. Она ненавидела себя, презирала…
Камень внутри прожигал её насквозь с такой силой, что Юми с трудом вбирала в лёгкие воздух и выдавливала его из себя. Её маленькая, аккуратная грудь вздымалась из-за учащенного, рваного дыхания, а по щекам катились горячие слёзы, заливая шею и обнажённую грудь. Она закричала навзрыд, цепляясь пальцами за стену, но в конце концов, сотрясаясь от нахлынувшей безысходности, обмякла и сползла на пол. Она не чувствовала ног, рук, как холодели её пальцы, как её трясло и отнюдь не от холода, она не чувствовала ничего, кроме всепоглощающей её боли. С лица руки перебрались выше, к волосам, и со всей силы, какая у неё только осталась, оттягивали рыжие пряди до неприятных ощущений.
В её смутном разуме отчего-то вспыхнул образ Ятаро. Только его сейчас не хватало! Именно его хотелось меньше всего вспоминать. Дрожащая рука непроизвольно потянулась к кофточке, лежащей рядом, и яростно швырнула в сторону зеркала.
— Ненавижу! Ненавижу тебя! Исчезни из моей головы! — Она выкрикивала это в порыве гнева так, словно он сейчас находился поблизости и всё слышал. — Проваливай, слышишь! Чёртов ты предатель…
Плиточный пол был усыпан крупными каплями солёных слёз девушки. Она продолжала рыдать и всхлипывать носом ещё несколько минут. Казалось бы именно сейчас ей нужно было чьё-то плечо, поддержка, но на самом деле она не хотела никого видеть и с кем-либо контактировать. Она хотела быть одна. Она хотела страдать одна. Ей требовалось пережить это в одиночку. Она так привыкла…
И если бы была возможность убить кого-то, то это без сомнения были бы те двое, по вине которых она пребывала в таком отвратительном состоянии, и которое, вероятнее всего, оставит её ещё очень нескоро.
Внезапно Юми очнулась, частично вышла из того состояния, вспомнив о скором возможном возвращении Мико, и поторопилась принять душ. Она смывала с себя весь тот букет кошмаров как можно тщательнее, но с каждым движением мыльной мочалки по её телу ей казалось, что грязи и позора меньше не становится. Она отчаянно плакала и наблюдала за тем, как краснеет кожа от грубых движений.
Нет, она бы лучше убила себя, и очень жаль, что Мико этого сделать ей не позволила. Она осознала, что от их смерти ей легче не станет, а страдания и боль никуда не уйдут. И почему только шиноби рвутся покончить с обидчиками или теми, кто убил дорогих им людей? Это же замкнутый круг.
Также она поняла, что этот путь не для неё. Она сделала некоторые выводы для себя в этот час. Наверное, страдания всё же людям порой полезны.
Наконец, завершив процедуры, Юми, лишённая всяких сил, рухнула в постель и провалилась в сонное царство до самого утра, искренне надеясь, что кошмары из реальности не будут её преследовать и там.
***
Мико уткнулась в грудь Шисуи и попыталась расслабиться. Да, это же он, тот самый родной человек, который проявил уважение, заботу и доброту. Который доверяет, невзирая на некоторые неприятные моменты из прошлого. Который любит её…
Он погладил её по волосам и остановил ладонь на рыжей макушке. Мико оторвалась и обратила невинный, усталый взгляд на его лицо, едва различимое во мраке. Наконец он заметил, что она стянула всевозможные маски, которые ежедневно примеряла, а это означало лишь то, что Мико была всё та же, и он ничуть не сомневался в её чувствах.
— Ты простишь меня? — вдруг решилась спросить она.
— Но за что? — Нет, он больше не переживал.
И тут она поняла, что лимит фраз исчерпался окончательно, пора бы бить в колокола, но нет. Она знала, что в таких случаях только один способ решить данную проблему.
Мико впилась пересохшими губами в губы Шисуи, которые тянули её магнитом на протяжении всего вечера, о чём он мог только догадываться.
Если боишься сделать что-то важное, делай быстро, не раздумывая, чтобы помешать страху подобраться к тебе.
За спиной шумел водопад и разбрасывал свои маленькие капли по сторонам. Над головой поблёскивал месяц, не уступая звёздам, рассыпанным по небосклону. Ноги уже не дрожали вовсе, и пальцы больше не холодели, как раз наоборот становилось очень тепло и даже жарко, благодаря бегающей крови по организму, ведь именно сердце сейчас активно работало в паре с другим. Вот только бы оно не выскочило из груди…
Комментарий к Глава 5. Слабость
Привет, дорогие мои! Я искренне рада, что нашла частицу вдохновения и времени для написания главы. Возможно, стиль немного изменился, надеюсь, это пройдет, т.к. всё-таки я очень долго не писала. Глава, возможно, вышла бы и раньше, я её уже пару недель как начала, но моя лень… 😁 Хочу обратить внимание, что про «полгода» я не забыла! Я всё разъясню, но в следующей части, которая уже, к счастью, детально обдумывается, т.е. могу смело заявить, что выйдет она ну точно в ближайшее время (до конца месяца, либо в начале февраля).
Буду очень рада видеть вас в следующих главах здесь. Спасибо за прочтение!
И да, с Новым Годом всех вас)
========== Глава 6. Противостояние ==========
Юми спала до полудня так крепко и спокойно, как не спала уже очень давно. За несколько утренних часов Мико успела убраться в доме, сходить за продуктами в оживлённый центр деревни и заняться готовкой обеда. Отдыхать слишком долго она не привыкла, поскольку истинный шиноби должен быть всегда начеку, а не зевать, считать ворон и уж тем более спать по двенадцать часов в сутки, поэтому предсказательница поднялась довольно рано по старой привычке, невзирая на то, что вернулась домой глубокой ночью. И девочку она предпочла не будить, позволив ей, наконец, хоть немного прийти в себя после пережитого.
Сонная Юми, последовав на источник аромата, обволакивающего все уголки дома, вошла на кухню, протирая глаза, и остановилась у стола.
— Ну, как спалось в новом доме, на новом месте? — Мико хлопотала, не обращая внимания на девушку: то помешает рис в кастрюльке, то добавит соли, то бросит взгляд на запекающуюся рыбу в духовке, зрительно проверяя её на готовность. — Я поговорила с Хокаге, и он позволил тебе остаться здесь.
— Не дурно, — Юми присела за столом, остановив задумчивый взгляд на мрачном пейзаже за окном. — Как свидание?
— Всё хорошо. Но, знаешь, — вдруг замерла на месте куноичи, словно забыла что-то важное, но усердно пыталась вспомнить, — не стоило проявлять такую бесцеремонность вперемешку с наглостью, я всё же не хотела идти вчера куда-либо.
— Но пошла, — сонные глаза по-прежнему буравили чёрные тучи за окном, собирающиеся в кучу. — А это значит, я правильно поступила.
— Теперь мы можем поговорить, — напомнила Мико, копошась у плиты, и Юми скривила губы, тяжело вздохнув — кажется, сейчас на её голову посыплется гора не самых приятных вопросов. — Зачем тот недоумок продал тебя на рынке, как товар? Что они сделали с тобой, и как долго ты находилась у Руи? — Предсказательница резко обернулась и впилась глазами в растерянный образ девочки, опершись ладонями о стол. — Самое главное: что же случилось в Мурасаки?
— А что там случилось? — вот тут она не поняла суть вопроса, поэтому лишь вскинула брови.