— Хорошо, в следующий раз в случае чего я к тебе даже не подойду, — фыркнул Токуми.
Сама же Мико решила, что даже он её не понимает.
Никто не понимает.
— Придурок, — раздражённо бросила предсказательница, усаживаясь в постели. Токуми понимал, что она сейчас не в том положении, чтобы продолжать горячие споры.
— Я просто хочу сказать, что ты не права. И если ты умрёшь, то некому будет бороться за эту чёртову справедливость. Ты ведь не хочешь этого?
— Я думала, если не будет Данзо, то всем станет лучше. Но нет, теперь эти под ногами мешаться будут. И от тебя что-то помощи маловато. Сколько мне тут валяться?
— Я не знаю. Ты должна восстановиться. После гендзюцу ты очень ослабла.
— Плевать, пошли, — решительно скинув с себя согревающее одеяло, Мико настойчиво поднялась с постели, игнорируя докучливую заботу друга и его предубеждения.
— Куда?! — Токуми был поражён её неимоверной активностью и совершенно не одобрял столь опрометчивые решения. — Тебе нельзя! — он мгновенно сорвался с места и в считанные секунды очутился рядом, готовый во всеоружии.
Предсказательница сделала шаг — дыхание как назло стало тяжёлым, картинка перед глазами расплылась, обратившись в ярко-оранжевые смазанные краски, ноги подкосились… Она обессиленно рухнула прямо в мужские руки и зажмурилась, старательно избавляя себя от головокружения. Он это предвидел и, к счастью, успел поймать женское обмякшее тело. Мико почувствовала теплоту его рук и то, насколько крепко и надёжно они её удерживают.
— Вернись в постель, прошу, — прошептал мужчина, чувствуя, как содрогается её тело то ли от озноба, то ли от упадка сил, то ли от нахлынувшего раздражения. Когда их взгляды встретились, он отчётливо увидел, как блестят её глаза от скопившихся слёз, и поразился, ведь он прекрасно знал, что плакать Мико практически не умеет. — Что с тобой?
— Об отце думаю, — куноичи отвела потухший взгляд и наспех смахнула слезу, подавляя мерзкий ком в груди. — Не хочу верить в то, что он говорил.
— Эй, это была всего лишь иллюзия! — охотно напоминает Токуми и широко улыбается, глядя в рыжую макушку.
— Да, — в дрожащем голосе прослеживается тревога, и она вовсе не пытается скрыть это, — всего лишь иллюзия…
***
В вечернем, залитом алыми красками небе кричали птицы, провожавшие солнце в завтрашний день. Его весенние лучи ласково касались мягкой кожи Юми, чей взгляд устремлялся к западному горизонту.
— Надоело торчать в Конохе, скука. Надоели тренировки. Хочу почувствовать себя человеком, — горестно вздыхала девушка, сидящая на огромном камне.
— Так пойдём куда-нибудь, в чём проблема? — Ятаро стоял по правую руку от неё и не спускал глаз с её умиротворённого лица. Очень уж ему нравилось наблюдать за трепетом её губ и хлопающими ресницами. — Тренировки ведь не круглосуточные.
— Мико настаивает, чтобы я была в деревне. Волнуется, наверное. Сама-то ушла куда-то, — Юми обиженно, по-детски дула губы, в некотором роде сожалея, что согласилась пойти с единственной родственницей в Коноху. Ведь после смерти бабушки на протяжении двух лет её никто не опекал. — Да и те двое на посту… Точно не отпустят просто так.
Ятаро сложил руки у груди и закрыл глаза в размышлении в то время, как Юми поджала губы, негодуя.
— Есть один способ уйти из деревни, — он обратил всё внимание девушки на свою загадочную персону. — Только если согласишься, я всё тебе объясню.
***
В раннее утро, когда солнце уже поднялось из-за горизонта, а главные ворота деревни отворились, мимо жилых домов по одной из основных улиц передвигалась юная девушка, таившая на сердце тревогу. Она искренне надеялась, что не успеет обратить на себя излишнее внимание и столкнуться с кем-либо из знакомых, и окажется по ту сторону ворот, пока вокруг ни души. Ведь лучшего шанса уже просто не будет.
«Ещё немного», — в предвкушении сердце Юми неистово затрепетало. Оставалось всего несколько считанных шагов. Вот-вот, и уже…
— Куда это ты? — строгий мужской голос, вселяющий страх, что разрывал на части, окликнул беглянку, и та неохотно обернулась.
— К Мико в госпиталь, — как же непросто врать, аж в лёгких доступ к кислороду перекрыло. Юми приложила немало усилий, чтобы замести следы собственной лжи. Судя по растерянным лицам Котэтсу и Изумо, они ничего не поняли и озадачились, а это предало ей немного уверенности. — Она ранена, ей нужна моя поддержка и забота. Я вернусь через пару дней.
Двое опытных чунинов, стоящих позади, вероятно, ничего дурного не заподозрили, на слово поверив Юми.
— Может быть с тобой кого-то отправить? — предложил Котэтсу.
— Нет, спасибо, я сама. Ничего со мной не случится, это уж точно, — широко улыбнувшись, она помахала на прощание и поторопилась удалиться, чтобы ей вдруг не навязали какого-нибудь шиноби в пару. Она с облегчением выдохнула, словно гора с плеч сошла, и утёрла капли пота со лба тыльной стороной ладони.
«Как же это было не просто. Ну что, самое сложное проделано. Жди меня, Ятаро».
***
Спустя два дня Мико, наконец, смогла встать с постели самостоятельно. Ей с трудом верилось, что какая-то иллюзия выбила её из колеи настолько. Вероятно, техника была достаточно сильной, да и сама Мико никогда не умела как следует противостоять гендзюцу.
Токуми на данный момент куда-то ушёл, но обещал скоро вернуться. Лежать в больничной койке сутками напролёт оказалось занятием до безобразия скучным и утомительным, не привыкла она к такой жизни. Куноичи непрерывно всматривалась в тёмный из-за отсутствия дневного света потолок и думала о Шисуи, который сейчас должен был находиться далеко за пределами Конохи. С которым она так и не попрощалась, позволив обиде поселиться в сердце. В то же время она прекрасно осознавала, что сама не так давно отсутствовала в Конохе целых полгода. А он терпеливо ждал её возвращения.
От стыда горели щёки.
«Чем он занимается? Всё ли у него хорошо?» — она беспокоилась, хоть и знала, что он достаточно сильный шиноби и сможет постоять за себя и товарищей в отличие от неё… Даже будучи в невыгодном положении она думала не о себе в первую очередь, а о близком человеке. В том числе она переживала за Юми, о которой ей также ничего неизвестно, а оттого было тяжело на сердце. И желание вернуться в Коноху вдруг обострилось.
Её грузный, задумчивый взгляд переметнулся к распахнутому окну, через которое сочился лунный свет. Мико аккуратно поднялась с постели и, очутившись у окна, пропустила через лёгкие прохладный воздух, которого так не хватало в течение знойного дня.
— Как же хорошо, — на губах как мелькнула лучистая улыбка, так и стёрлась в одно мгновение, словно её и не было вовсе. Предсказательница прислушалась к шумной листве качающихся на ветру ветвей и устремила потухший взор куда-то вдаль. — Отец… — от удушающих воспоминаний вновь на глазах наворачивались горькие слёзы, но плакать было нельзя. — «Всего лишь иллюзия», — убеждала она себя снова и снова, возобновляя в памяти слова Токуми.
Куноичи заключила, что пора отойти ко сну, и сделала всего шаг в сторону кровати. Озабоченный чем-то взгляд скользнул вправо. Дыхание перехватило, а пол едва не ушёл из-под ног. Мягкая кожа почувствовала на себе лезвие куная, обжигающее шею, и табун мурашек завладел всем её телом.
— Как тебе встреча с папашей, Нана? Или лучше всего Мико Ха…
— Закройся, — её ледяной голос прервал стоящего за спиной высокого шиноби. Его физическую силу она ощущала всем своим нутром, чего по-настоящему следовало опасаться, ведь именно сейчас она была лишена возможности сражаться на смерть.
Мико, ударив в грудь оппонента локтём, резко выхватила кунай из его руки и, развернувшись к нему лицом, блеснула остервенелым взглядом. Мужчина нанёс ответный удар, который отбросил куноичи к соседней стене. Она осознала, что бессильна и, возможно, сейчас умрёт, когда незнакомец приблизился, сел на неё сверху и вырвал из её пальцев кунай.
— Если не хочешь прямо здесь сдохнуть, то делай всё, что я тебе говорю, — неистово прорычал шиноби в маске, и голова предсказательницы непроизвольно задралась от холода острого лезвия, покалывающего кожу шеи. Мико оценила и его вес, которым он усиленно вдавливал её в пол.