Как можно получить «Машину Мечты»? Существуют лишь вручную сделанные экземпляры, сделанные в виде металлического цилиндра, они стоят около 500 фунтов. Но вы можете попытаться сделать ее своими руками.
Чтобы построить собственную «Машину Мечты» вам понадобится согнутый в четыре раза лист бумаги площадью 32 дюйма, проигрыватель, имеющий скорость 78 оборотов в минуту (такие можно найти во многих секондхэндах) и подвешенная электрическая лампочка.
На бумаге нарисуйте трехдюймовые бордюры сверху и снизу, затем аккуратно разделите оставшуюся площадь на двухдюймовые сектора. Вырежьте картонные шаблоны, затем поместите их так, как показано на иллюстрации. Тщательно и аккуратно вырежьте отверстия и соедините края листа, чтобы получился цилиндр. Подвесьте лампочку в середине цилиндра и поместите конструкцию на вращающуюся поверхность. После этого затемните комнату, поставьте какую-нибудь повторяющуюся ненавязчивую музыку и вращайте.
Вперед, это свободно, это безопасно, это законно… и это действительно работает.
БРАЗИЛИЯ
Британия — не свободная страна. В этом специальном расследовании «Rapid Eye» расскажет тебе, почему.
«ЧЕЛОВЕК РОЖДАЕТСЯ СВОБОДНЫМ. ЭТО ЕГО ЕСТЕСТВЕННОЕ СОСТОЯНИЕ. ПРАВО ДАННОЕ ЕМУ БОГОМ. НИГДЕ ЭТА ТРАДИЦИЯ НЕ УКОРЕНИЛАСЬ ТАК ГЛУБОКО, КАК В БРИТАНИИ. ЗАЧАСТУЮ, В НАШЕЙ ДОЛГОЙ ИСТОРИИ, МЫ ОСТАВАЛИСЬ ОДНИ ПЕРЕД ЛИЦОМ САМЫХ МОГУЩЕСТВЕННЫХ АРМИЙ МИРА, ЗАЩИЩАЯ НАШУ СВОБОДУ, ПОДЧАС ПРИНОСЯ ОГРОМНЫЕ ЖЕРТВЫ, НО НИ НА СЕКУДУ НЕ СОМНЕВАЯСЬ, ЧТО ЭТО ЦЕНА, КОТОРУЮ СТОИТ ПЛАТИТЬ. СВОБОДА БЫЛА НАШЕЙ СИЛОЙ И НАШИМ ДЕВИЗОМ. МЫ ГОРДАЯ НАЦИЯ ИНДИВИДУАЛИСТОВ. МЫ ПРОЦВЕТАЕМ В СВОБОДЕ».
«Не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе»
«От имени века запретов, от имени века тайн, от имени века лжи — приветствуем вас!»
Спросите людей, какое главное преимущество жизни в Британии и, без вариантов, всплывет одно слово: «Свобода».
Большинству из нас нравится думать, что мы живем в обществе с более высоким уровнем личной свободы, чем где-либо еще. Все наши промахи и ошибки мы считаем неотъемлемой частью этой свободы, и уверены, что Британия — «великая».
Это абсурдная идея. Несмотря на то, что твердит «Ньюсвик» с подачи «Саатачи&Саатачи», британцы не свободны. Мы никогда не были свободны. И что еще более важно, те немногие свободы, которым мы традиционно радовались в прошлом, теперь сократились до тревожного уровня. Под завесой государственной секретности осуществляются циничные политические маневры, медиа-контроль и социальный контроль общественной апатии.
Посягательства государства на частную, личную жизнь человека, как правило, очень искусны и — вследствие наших условий — просто воспринимались как некая назойливость. Если рассматривать каждое вторжение в отдельности, то создается впечатление, что это не повод для беспокойства, просто небольшое раздражение, которое можно стерпеть без особых мучений. Так это воспринимается д> тех пор, пока личность не отклоняется от принятой обществом линии поведения, если же это происходит, тогда ей придется столкнуться с реальностью и станет очевидно, что общая сумма незначительных вмешательств, несовершенных законов и коррупции представляет собой устрашающее целое. В реальности, лабиринт общественных и законодательных отступлений окружает зерно Личной Свободы, которая, как мы считаем, обходится очень дорого.
Поскольку большинство людей гордо считают себя «нормальными» членами некоего неопределенного большинства, проблемы Свободы — не слишком популярный вопрос для серьезных раздумий. Для большинства он является скорее риторическим. Таким образом, посягательства на гражданские свободы не встречают возражений со стороны большинства. Иногда, посредством ловкого использ>вания новостных СМИ, они как это ни странно, даже превозносятся, их преподносят публикеРкак неотъемлемую часть законов, Рделающих наше общество более безопаснымЬ более здоровым и подходящим для жизни. Такие изощренные приемы контроля являются следствием обширной практики. В этой области лишь очень немногие нации столь же опытны или столь же искушены, как британцы. И эта возможность — возможность поддерживать угнетение людей боле䐵 выигрышна, чем предоставление людям большей свободы, вот, что на самом деле делает Британию «великой».
В Британии никогда не было полномасштабной революции, лишь некая умело созданная смесь из хитростей и убеждений, приправленная либеральными словечками, такими как «Демократия», «Правосудие» и «Патриотизм» — контроль государства представлялся, как практическая необходимость. Попросту говоря, здесь никогда не было ничего достаточно осязаемого, против чего можно было бы восстать. В этом веке в стране не было ни откровенной диктатуры или коррупции, как например, в случаях с Гитлером, Сталиным, Маркосом, то, что могло бы ассоциироваться с угнетением и стать мишенью, на которую можно было бы направить революционные действия (хотя, любопытно отметить, что единственным премьер-министром в мирное время, на которого было совершено серьезное покушение, была Маргарет Тэтчер). В Британии государственная машина лучше смазана и работает более бесшумно. Здесь в роли врагов свободы чаще выступают некие абстрактные безликие бюрократы, безразличные учреждения и двуличные политики.
В любом обществе считается, что драгоценная идея Свободы Личности должна быть ограничена различными мнениями и компромиссами. Следует приносить жертвы во имя «высшего добра». Формально «свобода» (считающаяся скорее некоей концепцией, а не реальностью) — это просто вопрос общественного положения, и в демократическом обществе уровень свободы личности якобы диктуется большинством.
Если отдельного члена этого большинства поощряют оставаться в неведении относительно ограничений его свободы, то он будет не в состоянии расширить эти свободы в своей частной жизни. Его выбор, таким образом, будет контролироваться. Если он пожелает выбрать совершенно иную линию поведения, то он обнаружит, что как таковых альтернатив в рамках его общества не существует. Сделав неконтролируемый выбор он незамедлительно в какой-то степени станет общественным изгоем. Его заклеймят как эгоцентрика, ниспровергателя общественных устоев, преступника или безумца.
В стране, которая противостояла радикальным переменам и подавляла мятежи, даже слово «революция» (столь любимое во многих странах) приравнивается к насилию, псевдо-интеллектуализму и эксцентричности. Слова, являющиеся антитезой имиджу Британии. Революция, даже если она мирно осуществляется в фильмах, литературе или сознании (предпочтительнее, чем на улицах) может рассматриваться как акт измены. И ничего удивительного в том, что измена остается самым ужасным преступлением и единственным, в теории, по крайней мере, которое карается смертью.
В обществе, столь слепом по отношению к повседневным фактам, и ослепленным древним мифом, даже если ты обращаешься к теме Свободе Личности таким вот образом, то ты неизбежно вызываешь недоумение и навлекаешь на себя критику. К тому же эти потенциальные критики, которые заявляют о своей озабоченности вопросами Закона и Порядка, Свободы и Правосудия, Мира и Счастья и так далее, должны быть наиболее заинтересованными в гарантии того, что люди этой «великой» страны управляются согласно законам, которые должным образом соблюдаются в человеческом обществе. Обществе, которое не просто лицемерно разглагольствует о служении идеалам демократии, равенства и личной свободы, на роль защитника которых оно претендует.
В «альтернативной» культуре крайне модно, даже необходимо, заявлять, что «система» настолько не имеет никакой ценности, что не стоит даже думать о ней; что все политики — эго-маньяки; в полиции одни коррупционеры и фашисты; все журналисты — лжецы и тому подобное, до тошноты. Подобной критикой занимаются люди, никогда в жизни не издававшие свой журнал, никогда не снимавшие подрывное видео, никогда ничего не делавшие ничего реального, а просто потребляющие продукцию, которую производит и одобряет Государство. Прыщавые юнцы с тридцатифунтовыми стрижками стремятся, точно лемминги, к вовлечению в конфликт поколений, созданный чередой глупых молодых (и не очень молодых) людей в кожаных пиджаках, чья щедрость, черпаемая из этой бездонной бочки (золотые диски, кокаин, неограниченное количество пенициллина) служит главным мотивом санитарной формы бунта. И не случайно, что рок-н-ролл сейчас разрешен в России, Китае и других странах, с жесткой системой контроля. Вопреки мифам, распространяемым многочисленными идиотами в 1960-х и конце 1970-х, если бы даже музыка и могла использоваться для выражения и улучшения определенной позиции, как революционное оружие или информационный канал, как правило, она оказывается столь же полезна, как электрическая лампочка для Стиви Уандера.