Учитель должен иметь это в виду на всех стадиях продвижения ученика. Принципы, которые он объясняет, и практики, которые он предписывает в начале, должны быть достаточно плотными, чтобы на них можно было что-то строить дальше.
Вот почему авторитетный учитель — это тот, кто сам прошел через все стадии обучения, хотя бы и не достигнув вершин мастерства. В противном случае сама его способность обучать Форме будет под вопросом.
Каждый ученик, кроме того, неповторим и требует особого подхода, особого способа объяснения. Каждый год, каждый день один и тот же ученик бывает разным и нуждается в разных советах. Учитель знает о невероятной изменчивости своего ученика и выбирает, что говорить, в зависимости от нужд ученика.
Его собственные действия и поведение должны оказывать воздействие на структуры внимания ученика, то есть содействовать обучению. Я иллюстрирую этот принцип на уроке боя. Я наношу ученику удары в живот, а он должен защищаться локтями. Перед каждым ударом я говорю ученику, удастся ему нейтрализовать удар или нет. При этом каждый удар — в точности такой же, как и следующий.
Я «знаю», нейтрализует он мой удар или нет, потому что мы можем «замораживать» внимание партнера. Мы входим в партнера и манипулируем его вниманием. Я могу заморозить внимание ученика, а могу и не делать этого. Все это показывает, что Тайцзи в большой степени связано с искусством внимания.
Ученики часто жалуются, что учитель «придирчив», когда он поправляет положение ладони или позу тела на какие-нибудь полдюйма. По ученик может подтвердить, что, когда эта малая поправка вносится, он «чувствует себя правильно» (обычно это означает, что ноги ноют еще больше). По мере продвижения ученика эти полдюйма будут означать разницу в потоках энергии, протекающих через тело или отрезаемых. Для небрежности у нас нет места.
Иногда ученик приходит ко мне от другого учителя. Поскольку он уже выучил Форму, он ожидает, что в моей школе начнет сразу с Толкающих рук. Раньше я с этим соглашался, хотя и было очевидно, что я не смогу ничего построить на слабом фундаменте ученика. Ученику становилось крайне трудно прогрессировать, пока наконец он не соглашался поработать над своей Формой. Я чувствовал, что оказал ему медвежью услугу, не настояв, чтобы он изучал Форму заново с самого начала. Это сэкономило бы ему по крайней мере два года борьбы.
Я обнаружил, что непрерывная работа над простейшими упражнениями для начинающих очень важна для прогресса. Ум может язвительно спрашивать, почему я трачу время на такие простые вещи. Но я знаю, что без отработки этих азов мое Тайцзи будет терять в качестве.
Очень нравится мне следующее упражнение. Я могу «отпустить поводья» своего тела, «позволив ему» полную свободу движений. Оно может надолго войти в очень приятные повторяющиеся движения. Затем тело может войти в цикл растяжек, изобретая иногда такие растяжки, каких я никогда и не видел. Я поражаюсь его разумности и тому, какое удовольствие порождают эти движения.
Очень медленно внимание смещается, и личность, которая держит бразды, больше не является отстраненным наблюдателем. Она есть само тело. Наблюдатель может видеть механизм, который заставляет тело двигаться такими способами. Фактически же, он и есть этот механизм. И наблюдатель выполняет свою работу, как «я» выполняло бы сложение серии цифр.
С этой ключевой позиции[11] знание кинестетических нужд, динамики сновидений, потока энергии тела и т. п. становится таким же ясным, каким знание форм и цветов обычного физического мира является для «я». Эта ключевая позиция знает свои собственные нужды, имеет доступ к своим собственным учителям и может исцелять так же легко, как я могу складывать и вычитать простые числа.
Когда учитель Тайцзи обучает вас азам, он имеет в виду эту отдаленную цель. Он старается увидеть в ученике его внутреннюю ключевую позицию и учить так, чтобы указать ее ученику. Он видит неуклюжесть ученика и его нежелание опускать свое внимание в эту внутреннюю ключевую позицию и лестью, фокусами и толчками старается сделать так, чтобы ученик не хватался так отчаянно за ту ключевую позицию, с которой мы все знакомы.
Каждое из этих полудюймовых исправлений — это все равно что разжимание одного пальца в этой мертвой хватке ученика. Можно образно выразиться, что ученик стоит на утесе своего ума и прыгает в долину телесного ума. Учитель должен постоянно оценивать, насколько близко к краю подошел ученик и насколько сильны его крылья (мастерство в работе с потоком энергии).
Хотя многие ученики просто хотят изучать боевые искусства, изучать внутренние боевые искусства невозможно, не пройдя через эти внутренние трансформации.
Я называю внутренние аспекты Тайцзи-цюаня динамикой внимания — как бы в дополнение к телесной динамике. Люди легко проглатывают эту пилюлю, но это позволяет мне «вмешиваться» во внимание ученика и развязывать все узлы.
Затем я могу объяснить, как исправления в динамике внимания влияют на повседневную жизнь учеников. Немного погодя я могу начинать использовать менее механистическую терминологию и говорить в шаманистских терминах, объясняя, что земля есть живое существо, гравитация есть внимание земли и т. п.
Это также важно для тех учеников Тайцзи, которые немного «отморожены», бредят путешествиями на другие планы и знают, кем они были в прошлых жизнях.
Одна знакомая как-то сказала мне, что когда она со мной, то чувствует, что ее ступни погружаются в землю. «И это хорошо?» — спросил я. «Нет, это ужасно!» — ответила она. Тогда я сказал: «Когда я с тобой, то чувствую, что я парю в облаках». Она спросила: «И как это, хорошо?» Я ответил: «Нет, это ужасно». Преподавание Тайцзи с точки зрения механики опускает ученика «на землю».
Большой трудностью для тех учеников, которые в основном интересуются самозащитой, является нетерпение. Чтобы перейти к боевым занятиям, требуется около года. Я решаю эту проблему, показывая боевые применения Формы и проводя еженедельное занятие по кунфу. Движения из «животных» форм (стили змеи, тигра, богомола, обезьяны, журавля и пьяницы[12]) повторяются по 25–50 раз. Демонстрируются их боевые применения. Это позволяет ученикам ощутить вкус того, что их ждет в будущем, и помогает развивать силу, равновесие и гибкость.
Но есть и более глубокая проблема, чем нетерпеливость, которая восходит корнями к нашей кажущейся беспомощности. Ученики жалуются, что они испытывают сопротивление практике и посещению занятий в школе. Причина этого — вызов, брошенный власти ума.
Ученик должен иметь инструмент, который поможет ему не прекращать занятия (центрируясь на своей воле), раскрывать секреты ума, учить его изменять ключевые позиции внимания, а также развивать «внутренние глаза», которые позволяют ему видеть силы, которые управляют его жизнью.
Ученик жалуется, как трудно ему придерживаться Тайцзи, притом, что он так сильно этого хочет. Я говорю ему, что, когда он снова захочет выполнить Форму и столкнется с сопротивлением, он должен почувствовать, какие части его самого тянут его в каждом из направлений. Не вдавайтесь в рациональные доводы за и против. Просто почувствуйте, какой буксир тянет вас к практике, а какой тянет от практики или от посещения школы.
Узнайте эти буксиры, ибо они подобны живым существам, крадущимся по лесу. Их трудно увидеть, потому что они замаскированы и сливаются с окружением.
12
В общепринятой номенклатуре стилей ушу многочисленные «животные» и «пьяные» стили объединяются в класс сянсин, т. е. «образные» или «подражательные» стили.