- Ой-йой... - пролепетал он.
- ВОТ ИМЕННО, - отозвался Смерть.
Будет ошибочно утверждать, что в этот миг на лице Деккана Рибоба отразилось смятение, поскольку настоящее его лицо находилось в десятке ярдов и несло на себе застывшую усмешку - словно до покойного дошел наконец смысл шутки. Но дух Деккана явно обеспокоился.
- Видишь какое дело, - поспешно заговорил он, - здесь же никого не бывает, разве что рыбаки из ближнего залива, так они рыбу оставят, и только их и видели, боятся потому что, суеверные они, а ученика я так и не нашел, ведь нельзя было отлучаться, огонь надо поддерживать, а потом песнопения...
- ДА.
- ...Страшная это ответственность, когда все самому приходится делать...
- ДА.
- ...Но тебя я, конечно, не упрекаю, нет, нет, не подумай...
- КОНЕЧНО.
- ...То есть я надеялся, что корабль потонет и кого-нибудь на берег выбросит, или какой охотник за сокровищами сюда заявится, вот я и объяснил бы ему все, как старый Тенто объяснил все мне, обучил бы песнопениям - в общем, разобрался бы как-нибудь, но вдруг раз, и умер, а теперь...
- ДА?
- Теперь, наверное, уже ничего не изменишь...
- НЕ ИЗМЕНИШЬ.
- Я так и думал, - уныло протянул Деккан. Некоторое время он глядел на разбивающиеся о берег волны.
- Много тысяч лет назад тут был большой город, - наконец сказал он. На месте моря, значит. До сих пор, стоит разгуляться буре, слышно, как под водой в старом храме звонят колокола.
- ЗНАЮ.
- В ветреные ночи я тут, бывало, сидел, слушал... Все представлял, как там мертвецы в колокола звонят.
- НУ, НАМ ПОРА.
- Старый Тенто говаривал, что-то есть там, под холмом, такое - большую силу над людьми имеет, разные странности заставляет делать, - сказал Деккан, нехотя следуя за удаляющейся фигурой. - За собой я никаких странностей не замечал.
- А ЭТИ ТВОИ ПЕСНОПЕНИЯ?
Смерть прищелкнул пальцами. Конь, бросив щипать скудную траву на песчаной дюне, рысцой подбежал к хозяину. Деккан с удивлением посмотрел на следы от копыт, остающиеся на песке. Он-то ожидал увидеть искры или хотя бы оплавленные камни.
- Э-э... - нерешительно протянул он. - Слушай, э-э-э... может, объяснишь, а что теперь со мной будет?
Смерть объяснил.
- Так я и думал, - мрачно отозвался Деккан. Огонь, горевший всю ночь на макушке невысокого холма, взметнул облако пепла и померк.
Остались лишь несколько раскаленных углей. Вскоре погаснут и они.
Погасли.
За целый день ничего не произошло. Затем в мелкой выемке на краю угрюмого холма сдвинулась с места пара песчинок. Образовалась крохотная дырочка.
На поверхность вылезло нечто. Нечто невидимое. Нечто восторженное, самопоглощенное и замечательное. Неосязаемое, как мысль. Собственно, это и была мысль. Своевольная мысль.
Она была стара, но возраст ее не мерился календарем, известным человечеству. Сейчас у нее были лишь память и настоятельная потребность. Она помнила иные времена, иные миры. И ей нужны были люди.
Она поднялась на фоне звезд, очертания ее начали меняться, завиваясь дымком.
На горизонте виднелись огни.
И эти огни ей понравились.
Несколько мгновений она приглядывалась к ним, а потом невидимой стрелой протянулась к городу и рванулась вдаль.
Действовать ей тоже понравилось.
Прошло несколько недель.
Говорят, все дороги ведут в Анк-Морпорк, в самый большой город Плоского мира.
Во всяком случае, говорят, будто так говорят.
Но это изречение ошибочно. На самом деле все дороги ведут прочь от Анк-Морпорка - просто некоторые ходят по этим дорогам не в ту сторону.
Поэты давно отказались от попыток воспеть этот город. Сейчас самые хитрые из них пытаются лишь подыскать ему оправдания. Ну да, говорят они, может, он и смердит, может, он перенаселен, может, Анк-Морпорк и впрямь похож на преисподнюю, где погасили адское пламя и на целый год разместили стадо страдающих поносом коров, зато нельзя не отметить, что город этот просто кишит неугомонной, бурной, стремительной жизнью.
Все это самая что ни на есть правда, пусть даже и сказанная поэтами. Хотя менее поэтичные люди не согласны с ними. Матрацы тоже могут кишеть жизнью, говорят они, только им почему-то оды не посвящают. Горожане искренне ненавидят этот город, и если им приходится уехать по делам, на поиски приключений или, что гораздо чаще случается, до истечения срока ссылки, они с нетерпением ждут возможности вернуться в Анк-Морпорк, чтобы снова насладиться этой ненавистью. На задние стекла своих машин они наклеивают плакатик: "Анк-Морпорк: Ненавидь или Вали". А еще свой родной город горожане называют Большой Койхрен - в честь знаменитого фрукта*. [Фрукт, произрастающий в некоторых районах языческого Пупземелья. Имеет двадцать футов в длину, покрыт шипами, цветом напоминает ушную серу, а запахом муравьеда, который наелся тухлых муравьев.]
Время от времени очередной правитель Анк-Морпорка возводит вокруг города стену, якобы для защиты от недругов. На самом деле Анк-Морпорку враги не страшны. Наоборот, он встречает их с радостью - в особенности если у завоевателей есть деньги, которые можно потратить.* [В знаменитом издании Гильдии Купцов и Торговцев "Дабро нажаловаться в Анк-Морпоркъ, горад тысичи сюпризов" имеется теперь целый раздел, озаглавленный: "Итак, ты фторкся к нам, вандал, и што мы тепер будим делать?", публикующий заметки о ночной жизни города и о сувенирах, что продаются на базарах, а в рубрике "Куда лучше перекочевать?" можно найти список ресторанов, предлагающих свежий кумыс и якский пудинг. Согласно статистическим исследованиям, большинство варваров, возвращаясь трусцой в свои промерзшие юрты, терзаются одним и тем же вопросом: как они умудрились так быстро обеднеть и при этом оказаться владельцами скверно сотканного ковра, литра негодного вина и тряпичного ослика лилового цвета в соломенной шляпке?]
Город видел потопы, пожары, нашествия кочевых орд, множество революций и драконов - и все это Анк-Морпорк пережил. Порой, надо знать, по чистой случайности, но - пережил. Неунывающий, неисправимо продажный дух этого города справлялся с любыми неприятностями. Так было до сего дня...
Вддыщщ.
Взрывом выбило стекла, сорвало дверь, почти напрочь снесло дымовую трубу.
Такое на Улице Алхимиков не в диковину. К взрывам здесь относятся снисходительно. По крайней мере, взрывы - штука понятная, да и длятся недолго. Уж лучше взрывы, чем запахи, которые наползают исподтишка.