– Да, о Господи. Теперь я понимаю...
– Тогда скажи Мне – когда я призвал тебя к Себе, ты всё ещё страдал?
– Нет, о Господи.
– Почему?
– Потому что я понял, что моя неразделённая любовь осталась на Земле. И очень долго я любил только Тебя.
– А теперь? Любишь ли ты Меня теперь?
– Да, о Господи.
– А ту женщину, Анну? Тоже любишь?
– Да, о Господи!
– Как ты её любишь? Расскажи!
Александр замялся.
– Расскажи! – потребовал Господь.
– Я ведь очень устал при жизни, – начал тихо отвечать Александр. – И я уже очень привык к райскому покою, и к Твоей заботе обо мне, как и обо всех нас, пребывающих здесь. Поэтому, когда я думаю об этой женщине, я вижу себя в образе младенца...
– Продолжай!
– Я вижу, как она берёт меня на руки, и прикладывает к своей тёплой груди, и кормит меня самой лучшей пищей, какая только может быть на земле. И мне хорошо рядом с ней. Я обнимаю её, и засыпаю в покое...
– Хорошо! – сказал Господь, помолчав. – Хорошо. А теперь, Александр, покажи Феоктисту тот портрет, который ты нарисовал.
– Но, о Господи...
– Ты хочешь ослушаться Меня?
– Нет, о Господи...
– Показывай!
Александр приблизился к Феоктисту, и, вынув из складок своего ангельского одеяния какой-то рисунок, дал на него взглянуть, держа в своих руках.
– Анна! – вдруг закричал Феоктист. – О Господи! Это же моя Анна!
– Твоя Анна? – тревожно спросил Александр. – Но ведь это – моя Анна!
Оба ангела недоумевающе посмотрели на Господа.
– Не спорьте, – сказал им Господь. – Вы оба влюблены в одну и ту же женщину.
– О Господи! – вскричали Феоктист и Александр одновременно.– За что Ты наказываешь нас?!..
– Всё повторяется опять... – пробормотал Александр затем.
И закрыл лицо ладонями.
– Это что такое?! – вскричал Господь. – Ну-ка, прекрати немедленно! Нечего Мне тут устраивать детский сад! Ясли, то есть.
– Ясли.., – тихо и как бы сам себе повторил вдруг Господь. Чело его при этом сделалось таким светлым, что Феоктист и Александр с надеждой переглянулись.
– Да, так вот! – воскликнул Господь после паузы. – Ничего ещё не повторяется, ясно? Я вообще не люблю повторяться. А если и повторяюсь, то бываю в этом бесконечно разнообразен. Взять, к примеру, хоть вас. Каждый из вас погиб в пропасти – но в разной. Вы любите одну и ту же женщину, но – по-разному. А теперь помолчите, не мешайте Мне думать...
И Господь задумался.
Феоктист и Александр терпеливо ждали.
– Архангел Гавриил! – вскричал вдруг Господь. – Явись!
Архангел Гавриил немедленно явился.
– Скажи мне, Гавриил, – обратился к нему Господь. – Знаешь ли ты женщину по имени Анна, в которую посмели влюбиться эти несчастные?
– Знаю, о Господи.
– Что ты можешь сказать о ней?
– Весьма достойная женщина, о Господи.
– Так ли?
– Так, о Господи.
– Была ли она когда-нибудь замужем? Замужем ли она теперь?
– Нет, о Господи. Не была и сейчас не замужем. Нет у неё и детей.
– Ну-ну, – пробормотал Господь. – Сколько же ей лет?
– Полных – двадцать девять, – ответил Гавриил.
– И она сохранила девственность?..
Архангел Гавриил вдруг замялся.
– Ну, э... – протянул он. – Учитывая её возраст, э.. этот вопрос, я бы сказал, несколько.. э..
– Ты Мне тут не юли! – вознегодовал Господь. – Не юли! Отвечай прямо на прямо поставленный вопрос!
Архангел Гавриил вздохнул и сказал:
– Нет, о Господи, девственность она не сохранила.
– Ну вот! – вознегодовал Господь пуще прежнего. – А говоришь – "достойная женщина"!
– Но, о Господи, ведь полностью совершенен только Ты! А у них у всех есть маленькие слабости. Они есть даже у нас, у небожителей...
– Молчи! – вскричал Господь. – "Маленькие слабости"! Грехи! Блуд! Всеобщее распутство!
– Но, Господи, она не предавалась распутству... – тихо возразил Гавриил. – Она просто любила..