— Ну-ка, ну-ка, — снова взялся за перо «особист». — Имена и фамилии своих свидетелей назвать можете?
— Конечно, — я с готовностью поделился информацией. — А кто они такие Вахрушев и Артакуни? Откуда они вообще взялись?
— Да как же? — удивился дознаватель. — Это ж ваши собственные рабочие. Они своими глазами видели, как вы избивали несчастного господина Баринцева, а тот потом был вынужден от вас спасаться бегством.
— Мои?!
Честно сказать — я был поражен. Я все делал для своих рабочих, холил и лелеял их, чесал за ушком и гладил по шерстке. И зарплату я им поднял, и штрафы я им снизил, и рабочее время сократил, и бытовые условия на предприятии наладил. А они вот так мне отплатили. Вот найду я этих предателей — поговорю с ними по-мужицки. А потом уволю к чертовой матери с волчьим билетом. Больше они никогда ко мне не устроятся.
Видимо, мое выражение лица не понравилось следователю. Он нахмурился, кашлянул в кулак и продолжил допрос:
— А скажите мне, Василий Иванович, на каком основании вы стали ожидать нападения?
— Ну как же! Насколько я понял, господин Баринцев не склонен прощать обиды. Да, я признаюсь, что поступил неразумно, вспылил. Я его оскорбил и обидел, это правда. И потому я ожидал его мести. И вот, как видите, дождался.
— А почему вы подумали, что мстить Баринцев будет именно таким способом? По-моему, вам в первую очередь следовало ожидать его обращения в суд.
Я кивнул.
— Да, этот вариант мы тоже предусмотрели. Мы провели консультации с нашим юристом и по его совету мы стали подыскивать толкового адвоката. Но и вариант с нападением мы не стали исключать. И время показало, что мы не зря подготовились.
— Понятно… И потому вы подготовили таких головорезов… А вот скажите… ваши «бандиты» работают у вас уже полгода. Так?
Я кивнул.
— С какой целью вы их готовили? Вы знали, что нападение когда-нибудь произойдет?
— Скорее догадывался, — поправил я его.
— Почему же?
— У нас уже было одно нападение. Несколько человек пробрались на территорию завода, разгромили оборудование, взломали сейф и сожгли кабинет с документами. Полиция ничего не смогла найти. И потому мы подстраховались на всякий случай, наняли охрану. Выходит — не зря.
— И колючей проволокой с этой же целью обмотались и собак завели?
Я улыбнулся. Вспомнил момент нападения. Те десять гоп-стопников под руководством длинного нападали на нас каждый соответственно своей роли. Двое взламывали парадную дверь, двое пытались пролезть в окно, четверо стояло на шухере и ждали момент, когда падет дверь, а еще двое попытались лихо перемахнуть через кирпичный забор. Один подсадил другого и тот, с ходу влетел в нашу «егозу» где и запутался благополучно. Попытался самостоятельно выбраться, но не смог, лишь изодрал одежду в клочья, порезался и своим шумом привлек злого волкодава, который в течение нескольких долгих и страшных минут пытался вырвать клок мяса из филейной части бедолаги. Спасли его мои ребята, притащив лестницу и ножницами по металлу вырезав «егозу».
— Да, именно с этой целью, — подтвердил я. — Вроде проволока неплохо себя зарекомендовала, не правда ли?
На этот раз на лице следователя мелькнула тень улыбки. Но он ее быстро погасил, и снова превратился в скучного и дотошного дознавателя.
— Хорошо. А с какой целью вы привлекли журналиста? Хотели дешевой известности?
— Не такой уж и дешевой, — возразил я. — Мне не нужна дешевая известность, меня и так многие знают. В газетах не раз про меня и мой завод печатали. Бывает, что на улицах узнают.
Похоже, мои ответы его удовлетворили. Он записал мои последние слова, промокнул чернила тяжелым пресс-папье. Потом протянул исписанный листы мне.
— Ознакомьтесь и распишитесь.
Внимательно, но бегло, я ознакомился с протоколом допроса. Черканул внизу листов свою подпись.
— Я могу идти?
— Да, свободны, — ответил он и отдал мой паспорт.
Я поднялся со стула.
— До свидания, — сказал я и поспешно вышел из кабинета. В коридоре облегченно вздохнул. Почти три часа я убил на этот допрос, устал. Что ж, значит пора домой. И с этими мыслями я вышел из здания Охранного отделения.
Петра долго искать не пришлось. Едва я показался из дверей, он «посигналил» мне, помахав кепкой.
— Домой, Василий Иванович? — спросил он маршрут.
— Домой, Петр. Не спеша — проветриться надо.
Петр дернул вожжами, и наша повозка медленно покатилась по брусчатой мостовой, негромко перестукивая по камням окованными колесами.