— Я днем работаю, но часам к семи можете подъезжать.
— Ладно.
— Хорошо.
Неловкость между нами возрастает.
— Увидимся вечером, — заканчиваю я и отключаюсь.
Неужели мы только что нормально поговорили? Без ругани и оскорблений, без недомолвок.
Сегодня у меня новый клиент, поэтому оплошать нельзя. Я должна выглядеть собранно и профессионально. Полчаса йоги и медитации — и вот я уже готова к рабочему дню. Неброский макияж, костюм с пиджаком-оверсайз и плетеные босоножки на шпильке. Вот с такой девушкой приятно работать.
Клиент вызывает мне такси до своего офиса. Это не очень высокое, но стильное здание из голубого стекла с чистым и светлым фойе, где меня встречает симпатичная девушка лет двадцати пяти — помощница моего нового клиента.
Я работаю в агентстве «Держи марку» уже третий год. Конечно, не такая же свобода, как на фрилансе, зато голова не болит о том, что делать завтра. Они занимаются всем — переговорами, деньгами, логистикой. Мне же остается просто хорошо делать то, что у меня получается лучше всего.
— Вас уже ждут, — щебечет блондиночка. — Пожалуйста, вот к этому лифту.
Я чувствую легкое предвкушение и на время даже позволяю себе перестать думать о том, что ждет меня вечером.
Офис компании просторный и дорого оформлен. Кажется, ребята занимаются нефтью, но больше мне знать и не нужно. Большинство поверхностей в коридорах оформлены под мрамор, а полы устланы бежевыми коврами, по которым будто бы никто и не ходит — ни одного грязного пятнышка.
Моя сопровождающая останавливается у полузатемненной стеклянной двери и несмело стучится.
— Илья Николаевич?
Будь моя воля, людей с именем Илья я бы запретила на законодательном уровне.
— Да, да, проходите, — раздается изнутри раздраженный голос.
Я уже сталкивалась с совершенно разным отношением клиентов, поэтому готова ко всему. Даже к абсолютному хамству. Образцам добродетели тоже порой нужно сменить имидж, но они, как правило, реже обращаются за моими услугами.
Натянув вежливую улыбку, я прохожу в кабинет.
— Добрый де…
Уголки губ тут же опускаются вниз.
Прошло, конечно, много времени, но не узнать его невозможно.
— Илья.
Мужчина, сидящий в большом кожаном кресле за широким столом, несколько секунд удивленно хлопает глазами. Становится понятно, что ответа я не удостоюсь, поэтому, прижав к себе покрепче сумочку, я говорю:
— Извините, наверное, я не к вам. — И направляюсь к выходу.
— Стой.
Голос грубый, не терпящий возражений. Я останавливаюсь скорее от неожиданности, нежели потому что реально готова подчиняться.
Полуоборачиваюсь и снова смотрю на «клиента». Костюм наверняка стоит как моя годовая зарплата, на левой руке массивные часы. Все та же ямочка на подбородке и широкие плечи. В школе мне казалось, что я спокойно могу сесть к этому парню на колени, потому что даже тогда он выглядел далеко не задохликом.
Он был моим первым во всем. Первый поцелуй, первая ночь с мужчиной.
«Проспорил», — проносится у меня в голове мысль. Этот человек, которого я искренне любила, относился ко мне, как к живой игрушке.
— Вернись.
Никаких тебе «пожалуйста» или «присядь» — только четкие указания от человека, который не привык к возражениям.
— Почему?
— Ты на работе, — спокойно объясняет бывший, глядя мне прямо в глаза. Ни одна мышца на лице не дрогнула.
— К счастью, ты не мой начальник, — возражаю я, — поэтому могу уйти, когда захочу.
— Маша.
Я не выдерживаю этих обрывистых фраз и делаю несколько шагов по направлению к столу.
— Что, что «Маша»? Думаю, нам лучше не видеться, Илья. Иначе не знаю, что я с тобой сделаю.
— И что же ты сделаешь?
Расслабленная поза, дерзко вздернутый подбородок. Он бросает мне вызов?
Наверное, только очень сильная любовь может перерасти в такую сильную ненависть.
— Думаешь, мне не хватит духу? — сквозь зубы спрашиваю я. — Оторву твой грязный язык и засуну в…
Дверь снова открывается.
— Илья Николаевич, чай или кофе?
— Спросите у нашей гостьи, — отвечает довольный мужчина. Он откидывается на спинку кресла и слегка ослабляет галстук.
— Кофе. С сахаром, — скрежещу я, лишь бы отстали.
Помощница вновь исчезает за дверью.
— Так, и на чем мы остановились? — Илья складывает пальцы вместе, локтями упираясь в подлокотники кресла. — Мне казалось, мы хорошо разошлись, Маша. Откуда столько ненависти? Или так на тебе сказалось… похудение?
— Я не намерена выносить твоих оскорбле…
Треклятая дверь!