Мир на мгновение меркнет, и тело как будто лишается костей. Я хочу что-то сказать, но мысли путаются, поэтому я не успеваю.
— Черт, Гаврилина, — раздается раздраженный голос над ухом.
Я собираюсь спросить: «Что, тяжелая?» — но потом вспоминаю, что уже давно не тяжелая, тем более для такого здорового парня.
— Убери клешни, — мямлю я. Вслух, наверное, получается что-то неразборчивое, потому что я все еще ощущаю, что меня кто-то держит.
— Я предупреждал, — доносится до меня недовольный голос Даниила.
Значит, это все-таки он.
— Блин, брат, я не знал, — отвечает Миша.
На стул, где еще совсем недавно сидел Соколов, теперь сажают меня. Я с трудом могу держать свое тело вертикально, поэтому кто-то все еще крепко держит меня за плечо.
— Пей.
Мне протягивают знакомую полупустую бутылку, и я мотаю головой.
— Что? — не понимает Соколов.
— Твои мерзкие слюни, — я с трудом нахожу в себе силы для ответа.
— И чем это мои слюни мерзкие? — по-детски возмущается бывший одноклассник.
Когда я открываю глаза, Миши в поле зрения уже нет.
— Пошел за Настей, — объясняет Даниил, уже не пытаясь всучить мне бутылку. — Ты как?
— Без тебя буду лучше.
— Маша, может, прекратишь?
— Я упала в обморок из-за тебя, — огрызаюсь я. — Что я должна прекратить?
Слабость во всем теле никуда не уходит, и мне правда хочется пить. Пересилив себя, я молча отнимаю у Соколова воду под его громкое хмыканье.
— А как же мои мерзкие слюни?
— Заткнись, — выдыхаю я, на мгновение оторвавшись от бутылки.
— В лагере мы говорили, что, кто пьет из одной бутылки, тот поцеловался.
— Пошел ты, Соколов…
Я слышу, как его грудь мелко трясется от смеха.
Подбегает запыхавшаяся Настя. В пышном белом платье, с чуть растрепавшимися волосами. Она наконец скинула туфли, на которые жаловалась весь вечер.
— Настя, прости, пожалуйста, — хриплю я. — Я худшая подруга, которую только можно придумать…
— Прекрати так говорить! — Царек опускается передо мной на колени, и объемная юбка волнами ложится на пол. — Это у Миши, оказалось, не все друзья достойные. Но он эту проблему уже решил.
Я не хочу спрашивать, как именно решил. Надеюсь, сразу после свадьбы нас не ждут похороны.
— Я, пожалуй, пойду, — говорит Даниил.
Я уже успела про него подзабыть, и его голос будто вновь будит во мне вихрь эмоций. Он что, получается, подрался с этим придурком из-за меня?
Бред какой-то.
Даниил Соколов, которого я знала, присоединился бы к насмешкам. Даже не так — он, в отличие от некоторых, предпочитал смеяться, глядя мне прямо в глаза. Может, он был моральным уродом, но точно не трусом.
— Маш, тебе что-нибудь принести? — спрашивает Настя. — Ты вообще как?
Я машу рукой в воздухе, показывая, что все в порядке.
— Мне все равно очень жаль, — снова пытаюсь извиниться я.
Настя берет меня за руку и крепко ее сжимает.
— Нет, это мне жаль, Маша. Я не должна была допустить такого.
— И как ты бы ему помешала?
— Не знаю, — пожимает плечами Настя, — но что-нибудь придумала бы.
Мне стыдно за то, что Соколов видит меня такой. Уязвимой, слабой. Я весь прошлый месяц представляла себе, как он будет лобызать мои пятки, а в итоге мы оба снова влипли в историю.
— Ты не против, если я поеду домой? — спрашиваю я.
— Конечно, не вопрос. — Настя поворачивается к Даниилу. — Дань, поможешь Маше вызвать такси?
Я хочу возразить, но у меня снова нет сил, поэтому я позволяю Соколову взять меня за талию. Сейчас не до нашей ненависти.
Когда мы оказываемся на свежем воздухе, я позволяю себе вдохнуть полной грудью и только затем лезу за телефоном. Изображение батарейки в углу экрана уже не просто красное — оно просто исчезло.
— Блин, сел.
Тогда я поднимаю глаза на Соколова. У него в руках мои туфли, и выглядит это одновременно странно и… сексуально. Между бровями пролегла неглубокая складка, говорящая о том, что мужчина задумался.
— Что ж, Гаврилина, ты извини, но непонятно к кому в машину я тебя без телефона не посажу, — заявляет Даниил.
Этот вечер становится все чудесатее и чудесатее!
Я фыркаю.
— И с каких это пор тебя волнует моя безопасность?
Но император не удостаивает меня ответом на вопрос — вместо этого бросает:
— Подождешь минуту? Я попрощаюсь с Настей и Мишей и вернусь. Все равно мне было уже пора.
Я хочу спросить, что это за гость заезжает на свадьбу на пятнадцать минут, но его уже и след простыл.
Глава 4