– Если мои родители увидят тебя здесь, они убьют тебя!
Даже там, где я стояла, я могла разглядеть ужасающее выражение его лица.
– Они заставляют меня уехать, Рокки.
– Что? – я, должно быть, неправильно его расслышала. – Кто?
– Мои родители. Мой папа. Вот почему он возвращается. Вообще–то, он должен быть здесь через несколько часов.
– Подожди, ты переезжаешь? – я почувствовала, словно мир обрушился на меня. Это никак не могло произойти.
Он кивнул
– Моя мама выгнала меня. Мне нужно переехать в Чарльстон.
Как будто облака расступились, мои слезы начали стекать по моему лицу.
– Нет! Ты не можешь уехать.
– Прости, Роки. Мне также жаль, что я оставил тебя сегодня, – он полез в карман и вытащил свернутый лист бумаги. Быстро раскрыв его, он поднял его над головой.
– Я достал это для тебя. Для нас.
Сквозь размытые слезами глаза, я заметила его портрет – мой портрет.
– Подожди, ты украл его из художественного класса?
– Мне... мне нужно было доказать тебе, что я...
– Рокки! С кем ты разговариваешь? – мой отец ворвался и побежал к окну, оттолкнув меня с дороги. – Это... Джесси Тайлер! Тебе лучше уйти отсюда, если ты понимаешь, что для тебя лучше.
Не думая, я оттолкнула своего отца в сторону.
– Джесси, подожди там! Я собираюсь...
– Ты и близко не подойдешь к нему! – мой отец схватил меня за руку, когда я пыталась пробежать мимо него.
– Я вернусь, Рокки! – Джесси закричал со двора. Он звучал так, словно отдалялся все сильнее. Как будто он убегал. – Помни мое обещание! Мы уедем вместе!
– Джесси! – я вырвалась из папиной хватки и побежала, но мама поймала меня за дверью. Она крепко держала меня, когда я рухнула на пол, истерически рыдая.
Гладя мою голову, она прошептала:
– Тссс. Все будет хорошо. Однажды ты найдешь хорошего парня. Отпусти.
***
Мои глаза опухли, когда я прокладывала свой путь к «Новинкам Росси», готовясь к тому, чтобы моя смена закончилась. Я не сомкнула глаз накануне ночью и не знала, как я буду управлять магазином весь день. На самом деле, я была рада, что мои родители вернулись домой пораньше. Когда я звонила отцу, я вспотела и была уверена, что на меня будут кричать. Я была удивлена и рада слышать, что никто из персонала, т. е. тетя Белль, не связался с ними, чтобы пожаловаться на меня, и я была еще более удивлена, что они приедут домой на два дня раньше.
Когда я подошла к тротуару, ведущему в магазин, я заметил, что Итан даже посолил и отшлифовал дорожку. Тяжелое чувство поселилось в моем животе.
– Он хороший парень. Он не заслужил моего дерьма.
Как только я вошла внутрь, я сняла куртку и бросила ее на прилавок, даже не потрудившись аккуратно повесить. Я пробила свой номер сотрудника и, подумав дважды, схватила бутылку дезинфицирующего средства для рук и вытерла поверхность прилавка. Я не могла быть слишком осторожной после того, как Джастин и леди Любовь оставались за главных. Я была занята подготовкой к рабочему дню, когда вдруг услышала звон колокольчиков у входной двери. Я почувствовала небольшой скачок сердца, надеясь, что это был Джесси, но даже я не была настолько глупа.
– Немного рановато сегодня, не так ли, тетя Белль? – пробормотала я, листая журнал квитанций нашего магазина.
– Пытаюсь произвести хорошее впечатление, помнишь?
– Джесси? – я сразу же уронила папку на пол.
Я затаила дыхание и смотрела, как Джесси вошел, как будто ничего не произошло. Он отряхнул куртку и стащил свою шапку, тряхнув волосами, как в каком–то рекламном ролике шампуня.
– Я не думала, что ты придешь, – я затаила дыхание.
– Почему, – спросил он, подходя ко мне, чтобы отметиться.
– Потому что...
– Медсестра официально начинает завтра, – объяснил он. – Вчера был пробный прогон.
– Ох.
Неловкое молчание снова завернуло нас в ее объятия. Не зная, что сказать, я молчала, наблюдая, как Джесси направился в Подземелье.
– Джесси...
– Я буду в задней части, – быстро сказал он, прежде чем исчезнуть.
Как будто кто-то нажал на нас кнопку перемотки. То же самое отчужденное поведение Джесси проявлялось и раньше, когда он снова показывал свою уродливую сторону. Что еще хуже, из-за снега у нас почти не было клиентов, поэтому мне не оставалось ничего делать, кроме как смотреть на Подземелье, желая, чтобы он вышел.
– Куда ты смотришь? – спросил задорный женский голос.
– О! – я вскочила, опрокидывая новую банку с чаевыми, от которой моя мама настояла, чтобы мы держались подальше. Конечно, никто не хотел давать чаевые кассиру, так что в ней было только около трех никелей, двух центов и кусочек ворса, который упал с прилавка.