- Проклятый польский щенок!
И тут Володя вскочил.
Все произошло быстро, неожиданно для всех - и для коменданта, и для охранников, и для заключенных.
Как вихрь, перелетел он те несколько шагов, отделявшие его от Гольбаха, крепко, будто тисками, схватил его сзади и сжал так, что тот, взвыв от боли и испуга, выпустил Янека.
- Бейте гадов! Смерть фашистам! - С этими словами он вместе с Гольбахом, не выпуская его из цепких объятий, бросился с обрыва вниз, в глубокую пропасть... В свой последний полет!
Дикий, отчаянный крик лагерфюрера всколыхнул предвечернюю тишину.
И тогда произошел взрыв.
Отчаянное, героическое самопожертвование советского летчика, как электрическая искра, подняла заключенных на ноги. Его слова все восприняли как сигнал к восстанию. Полны ненавистью, заключенные набросились на эсэсовцев, на капо, на штейгеров. Нападали по двое, по трое, даже вчетвером на одного. Душили руками, били камнями, молотками, кирками, вырывали оружие.
С башен ударили пулеметы. Захлебываясь кровью, упали убитые и раненые. Но никто не убегал, не прятался. Падал один - на его место становился другой.
Восстание, о котором мечтали, много потихоньку говорили и к которому тщательно готовился подпольный комитет, началось стихийно.
Но, видимо, так было лучше, потому правильного времени для его начала никто бы выбрать не сумел. Сама жизнь внесла свои коррективы.
Гриценко и Таня схватились одними из первых. Охранник - эсэсовец, стоявший к ним спиной, отставил назад правый локоть, которым прижимал к телу приклад автомата. Таня вовсю рванула автомат к себе, пытаясь овладеть им, а Гриценко ударил врага камнем по голове. И эсэсовец, несмотря на то, что был потрясен неожиданным нападением, оружия из рук не выпустил. Тогда Гриценко ударил его второй раз и начал душить. В тот же миг они оба упали на землю, скошенные пулеметной очередью. Таня схватила автомат и дала две короткие прицельные очереди по надворотной башне - пулемет захлебнулся, замолчал. Эсэсовец вздрогнул, застыл, рукой цепляясь за деревянную перекладину. Его помощник погиб сразу.
Почти одновременно замерли еще три башни. Осталось две.
До победы было неблизко, но радость от того, что обезврежена важная огневая точка, горячей волной ударила девушке в грудь. "За Володю вам, гады! " - Мелькнула мысль.
Не успела она это подумать, как огненная струя просвистела у самого уха, разорвала рукав пиджака, обожгла предплечье
Раненая?
Видимо, нет, потому что боли не чувствовала. А если и ранена, то легко. И думать об этом никогда - скорее ворота! Вниз - к озеру? Найти Володю!
Отдав автомат одному из заключенных, быстро выбралась из кипящего водоворота, которым стал карьер, выскочила из ворот и между кустами начала спускаться по крутой тропинке вниз, к озеру.
Между тем почти половина заключенных уже лежала на земле. Одни убиты, а еще больше было - раненых. Под кинжальным огнем двух пулеметов, оставшиеся люди падали, как скошенная трава. По пулеметчикам стреляли из пистолетов, из автоматов, но в спешке, а потому безуспешно: эти две башни находились на холме, над тоннелями, на почтительном расстоянии. Зато пулеметные очереди то и дело вырывали кого-либо в рядах повстанцев.
Все лагерные охранники и штайгеры были обезоружены и уничтожены в первые же минуты. Повстанцы захватили ворота, перестреляв стражей. Группе заключенных удалось сразу вырваться на волю, и они бросились в лагерь эсэсовцев.
И тут раздался громкий голос коренастого русого юноши:
- Прицельно по башням - огонь! Оружие - опытным солдатам!
Начался методический, прицельный обстрел башен. Без горячности, без суеты каждый из автоматчиков брал на мушку эсэсовцев, и стрелял. У них стояли другие наготове, чтобы сразу же схватить оружие, когда кто-то упадет убитый или раненный.
Пулеметы замолчали почти одновременно. Кто снял пулеметчиков - неизвестно, потому что в руки повстанцев попало несколько автоматов и много пистолетов. Стреляли все... Но никого это и не интересовало. Победа! Дорогой ценой! Но - победа!
Истекающие кровью умирали раненые, но уже не стреляли пулеметы, не потрескивали автоматы, не хлопали, как мухобойки, пистолеты.
Все, кто остался жив и невредим, в первую минуту даже не поверили сами себе, что пришла желанная победа...
7
Падая вместе с Гольбахом, которого он все еще крепко держал обеими руками сзади, Володя увидел глубоко внизу блестяще - стальную поверхность озера, очень быстро летела навстречу.