- Ну да, - пробормотал Генка, - осадили и взяли в кольцо.
- Геночка, осада и окружение - это одно и то же! Как же ты этого не знаешь? Пишешь серьезную вещь, а получается детский лепет. Почаще заглядывай в толковый словарь. Он у тебя есть?
- Нет...
- Отсюда все твои нонсенсы, то есть нелепости, бессмыслицы. Вот еще: "...начали рыть подземный ход в сторону замка, когда там уже начался голод". А теперь представь, сколько времени надо рыть этот самый ход? Наверное, никак не менее полугода, ведь им пришлось бы копать около километра, если учесть, что замок был осажден врагом. За это время люди, находящиеся в осаде, давно бы умерли, а сам замок наверняка был бы уже захвачен неприятелем. К тому же, как могли они рассчитать место выхода на поверхность? Кто информировал их о точном расстоянии? А ров с водой, который окружал замок? Об этом ты не подумал? Да они наверняка врезались бы прямо в него и все потонули под землей!
Генка молчал, угрюмо глядя на Ольгин палец, сурово указующий на ляпы. Права! Она тысячу раз права! И в самом деле, как же это он сам не додумался? А ведь все казалось таким безусловно идеальным...
Ольга тем временем продолжала бить тараном в уже давшую трещину стену крепости:
- Надо было просто сообщить о том, что с незапамятных времен здесь существовал подземный ход, а уж кем он был прорыт, когда и для чего - читателю знать вовсе не обязательно, пусть сам додумывает, если ему нравится. Все это говорит о том, Гена, что твои рассказы вызовут недоверие у читателя, введут его в заблуждение. Выдумка хороша тогда, когда она конкретизирована, а не похожа на некую химеру, на несуществующий "Город солнца" Кампанеллы. Дальше. Вот ты пишешь: "Решение это моментально обсудилось на семейном совете".
Генка приподнял брови, словно в недоумении спрашивая у неприятеля с высоты крепостной стены, как это он простым бревном рассчитывает пробить брешь в стене?
"Неприятель" улыбнулся в ответ и нанес сокрушительный удар, от которого стена затрещала:
- Решение - это что-то уже законченное, своего рода вердикт, и это нельзя обсудить, потому что оно уже обсуждено. Понимаешь? Дальше, здесь же: "...это моментально обсудилось...".
Ольга долгим взглядом посмотрела на Генку. Он - на нее: как, еще что-то, и тут же?..
- Не лучше ли было бы так, - сказала она, - "...это обсудили на..." и так далее. Видишь, как получилось: проще, ровнее и понятнее. Да и само слово "обсудилось"... Бр-р! Чем-то кислым пахнет от него, не замечаешь? Ну, в общем, ты понял. Дальше нелепости нагромождаются одна на другую в той же прогрессии. Карие глаза, а через абзац - они уже черные. Кардинал - и публика. Это что, стадион у тебя? Паства, наверное, или прихожане. А публика только в театре. Ну, и так далее, я подчеркнула. Теперь перейдем к следующему.
Генка сложил листы первого рассказа, воткнул сверху скрепку и зашвырнул свою "нетленку" на диван. Листы жалобно прошелестели в воздухе и в беспорядке, подминая один другой, шлепнулись на красную бархатную обивку, осуждающе глядя оттуда на хозяина. А он уже склонился над вторым рассказом, строки которого, словно указка учительницы, строго и безжалостно подминал под себя Ольгин указательный палец.
- Вот, смотри. Такая фраза: "Иногда взору старателей..." Старателями называли золотоискателей, а ты пишешь о сотрудниках милиции. Так что это слово здесь неуместно. Следующее: "...визжащая домохозяйка, заявляющая о том, что у нее украли казенные деньги". Слово "визжащая". Зачем ты его сюда вставил? Где ты вообще его выкопал? Хотел усилить эффект? Но вызвал лишь насмешку над своей безграмотностью. Визжат свиньи, ну щенки еще... И дальше. Домохозяйка - это хозяйка дома в деревне или вообще это человек, отвечающий за хозяйство, которое он ведет. Подразумевается при этом, что женщина эта не занята на производстве. Так откуда же у нее казенные деньги? Надо было просто: "женщина с сумкой в руках". И не визжала, а ахала и причитала. Просто и понятно. Улавливаешь?
Генка поскреб затылок:
- В целом - да... Гм, странно...
- Что тебе странно?
- Да то, что только после твоих объяснений все становится ясным. И сам себе удивляешься: как же это так вышло, а ведь казалось - все нормально.
- Тебе надо учиться, Генка, учиться и много читать. Причем не просто читать, а осмысливать прочитанное, вдумываться в каждое предложение, в каждое слово. А почему оно здесь стоит, а если его заменить другим, уместнее ли будет, а как бы я сделал? А что если переставить фразы, заменить прямую речь косвенной или наоборот, попробовать изменить порядок слов или какое-то одно слово - не зазвучит ли фраза по-иному, не запоет ли соловьем, вместо того чтобы хрипеть и каркать вороной? Ведь что такое фраза? Она - как женщина, любит, чтобы ее приласкали, нарядили. И когда она становится нежной, податливой, мы сами начинаем удивляться ее красоте, которую раньше не хотели замечать. Понимаешь? У тебя несомненный дар и страсть к сочинительству, но тебе надо отбросить тяжеловесность и научиться "огранивать" фразу и слово. Знаешь, как сказал Ларошфуко: "Мало обладать выдающимися качествами, надо еще уметь ими пользоваться". Твой язык угловат, бездумен, бледен и несдержан. Ты должен научиться владеть им, подчинить его себе, заставить его слушаться тебя. А то выходит, что ты слушаешься его, и он, необразованный и дикий, диктует твоему безвольному уму и послушной руке то, что ему хочется, а не что положено.