Эмброуз с нетерпением ждал разговора с миссис Хокстон. Приятно было сосредоточить свое внимание на чем-то ином, кроме становившихся все более сложными отношений с Конкордией Глейд.
Дверь им распахнул импозантный дворецкий, который, после короткой консультации со своей нанимательницей, пригласил Конкордию с Эмброузом в гостиную, битком забитую мебелью.
Без сомнения, декоратор, к которому обращалась миссис Хокстон, изо всех сил старался не упустить ни единого модного элемента при разработке дизайна комнаты. В результате взору открывалась чудовищная смесь цветов, моделей и тканей.
Сливового цвета портьеры спускались на ковер, украшенный гигантскими цветами – синими, фиолетовыми и кремовыми. На коричневом фоне обоев глаза резали устрашающие изображения огромных розовых бутонов. Мебель была обтянута разноцветной тканью. В темных углах громоздились высокие вазы с искусственными букетами. Все стены от пола до потолка были увешаны картинами в рамах.
Конкордия уселась на стул с бархатной обивкой.
– Благодарю вас за то, что согласились принять нас, только сегодня узнав о нашем визите, миссис Хокстон, – заговорила Конкордия. – Это очень мило с вашей стороны.
Эмброуз был поражен тем, с каким изяществом женщина перешла к исполнению своей роли. Не будь он с нею знаком, ему бы и в голову никогда не пришло, что перед ним кто-то иной, а не богатая, преуспевающая вдова, которую изображала Конкордия.
– Что вы, не беспокойтесь, миссис Неттлтон, – защебетала миссис Хокстон, на круглой физиономии которой расползлась приветливая улыбка. – Любая приятельница леди Честертон – моя приятельница, можете в этом не сомневаться.
Ассоциация с состоятельной и могущественной графиней Честертон была весьма смутной, ведь ее имя он придумал всего несколько минут назад, когда нацарапал его на визитной карточке, которую передал внушительному дворецкому.
Сделать так Эмброуза заставили сплетни о миссис Хокстон, которых он вдоволь наслушался в клубе. Эта дама просто с ума сходила по светским условностям и, разумеется, не в силах была отказаться принять «близкую личную приятельницу» самой леди Честертон.
– Это мой поверенный, – проговорила Конкордия, небрежно махнув затянутой в черную перчатку рукой в сторону Эмброуза. – Можете не обращать на него внимания. Я привезла его с собой, чтобы он записывал кое-что. Он занимается всеми этими скучными деталями, касающимися моих крупных финансовых дел.
– Я вас очень хорошо понимаю, – проворковала миссис Хокстон и, мельком взглянув на Эмброуза, больше не замечала его.
Теперь все ее внимание было поглощено Конкордией.
– И что же леди Честертон говорила вам обо мне? – поинтересовалась она.
– Синтия назвала мне ваше имя и заверила меня, что вы поможете мне выбрать благотворительную школу, – проговорила Конкордия, принимая из рук горничной чашку чая. – Она сказала, что вы успешно развиваете какой-то филантропический проект.
Горничная тут же исчезла, тихо прикрыв за собой дверь гостиной. Догадавшись, что ему чаю никто предлагать не собирается, Эмброуз выудил из кармана прихваченные с собой карандаш и блокнот и постарался раствориться в тени стула с цветастой обивкой.
– Так леди Честертон, то есть Синтии, известно о моих филантропических деяниях? – Миссис Хокстон была не в силах скрыть охвативший ее восторг. – А я и не знала этого.
– Ну да, конечно, – подтвердила Конкордия. – Она много слышала о вашей замечательной деятельности в благотворительной школе для девочек Уинслоу.
Миссис Хокстон радостно закивала головой.
– Видите ли, мой покойный муж оставил мне в наследство приличную сумму, – принялась объяснять Конкордия. – Поэтому мне очень хочется использовать часть этих денег на создание академии для осиротевших девочек. – Она вздохнула. – Только я понятия не имею о том, что надо делать. Вот я и надеялась, что выдадите мне какие-нибудь практические советы, ведь у вас наверняка большой опыт.
Миссис Хокстон как-то сразу загрустила.
– О каких практических советах идет речь? – уныло спросила она.
– Ну-у… хотя бы скажите мне, сколько времени у вас уходит на то, чтобы заниматься благотворительной школой? – с невинным видом осведомилась Конкордия.