Хмыкнув, я встала из-за стола, оставляя надкушенный маффин на столе и едва отпитое кофе тоже. Рука продолжала сжимать тёплый металл зажигалки, пока я медленного шла по улицам, разглядывая каменную пешеходную дорожку. Мне нужна была помощь, я была в отчаянье. Мне нужно было вытащить его из моих мыслей, выбросить. Но я сама не могла… Я металась между хочу и нет. Но где? Где мне найти совета? У кого? Мама? Я знаю, что она мне скажет, так что можно и не звонить. Подруги? Я рассталась со всеми после смерти Тома, половина остались в моем родном городе и благополучно стали домохозяйками, и обзавелись детишками, ещё половина разъехалась кто куда, так иди ищи их по всему свету.
Я вздохнула. Боже, помоги мне справиться с этим...
Я подняла голову, чтобы оглядеться и замерла, прямо из переулка напротив, там вдали, на меня смотрела церковь. Стоит ли мне? Или… нет? Я так давно не была там… и все, ноги сами понесли меня к зданию, поднялись по ухоженным ступенькам, вошли в тишину. Я села на крайнюю скамейку, вокруг было тихо и почти безлюдно. Однако эта тишина меня успокаивала, как же мне её не хватало... В мире всего две тишины, которые так приятны мне – библиотеки и церкви. Все это напряжение последних недель таяло, оставляя меня расслабленной на скамейке и созерцающей своды. Зачем я пришла сюда? Бог во мне, а не тут, что я надеюсь тут найти?
- Я могу вам помочь?
Я подскочила на месте и испуганно уставилась на святого отца, у него была тёмная борода и тёплые голубые глаза.
- Нет… я уже ухожу… - тихо пролепетала я, вдруг робея.
- Я не выгоняю тебя, оставайся. Просто мне показалось, что ты чем-то расстроена.
- Да… - я вздохнула, опуская лицо в ладони. – Я запуталась… но у меня есть ответ на мой вопрос, просто он мне не нравится.
- Хм… могу я сесть? – Не глядя, я кивнула, - обычно люди не понимают этого. Им кажется, что ответа нет.
- Мне от этого не легче, если честно…
- Лишь человек делает это непростым, на самом деле все очень просто.
- Просто? – Я усмехнулась, - Я встретила одного человека, мы стали такими родными за какой-то день… и сейчас... - Я поняла, что мой голос дрожит, здесь в уютной тишине храма я не могла быть сильной, я просила защиты. – Мы почти не знакомы, я не знаю, увидимся ли когда-нибудь ещё… но мне так хочется этого… я готова просить, умолять Бога, чтобы Он вернул его мне…
Слезы скатились по моим щекам, я повернулась к святому отцу, в его глазах была любовь и сочувствие, то, что мне так не хватало сейчас, его большая рука опустилась на мою голову и провела по волосам.
- И каков твой ответ?
- Ждать. И жить дальше.
- Как мудро.
- И больно. Просто невыносимо больно… Я не могу потерять его, просто не могу… я знаю, что это моё, это мой подарок от Бога, почему Он снова хочет его отобрать? Почему?
- Если это подарок, то он вернётся. И все же… Богу виднее. Ты права, тебе стоит идти дальше, потому что ваша встреча может состояться через тридцать лет, а может завтра. Лучше отпусти и продолжай жить своей жизнью, Бог сам приведёт к тебе тех, кто нужен.
- Но я хочу быть с ним…. Хочу оставить его… не могу просто взять и отпустить. Я постоянно думаю о нем.
- Я думаю, Бог это понимает.
- А если… А если мы не встретимся больше никогда?..
Меня напугала сама мыль об этом, она сжала сердце ледяными пальцами, вызывая мурашки по всему телу.
- Значит, своим деткам ты будешь рассказывать об удивительном человеке, что перевернул твою жизнь.
Слезы с новой силой заструились по щекам. Но я хочу, чтобы эти дети были его… как же это больно, но все же - он прав… и мне это не нравится. Разжимать сжатые в судорогах руки и отпускать... Дать этому кусочку счастья уйти и лишь по велению самого Бога вернуться обратно.
- Представь, что ты маленькая девочка и большой Бог ведёт тебя по жизни, но вот ты останавливаешь Его и требуешь что-то в другой стороне, кричишь, дёргаешь Его за руку. Но не лучше ли довериться Ему? Он большой и сильный, Ему виднее, куда вести нас. Вся твоя жизнь перед Его глазами, и Он знает, когда надо оставить тебя одну, когда подтолкнуть, а когда остановить. Когда я вижу все эти программы, где встречаются люди, потерявшиеся так много лет назад, которые нашли друг друга странными заковыристыми путями, я всегда улыбаюсь. Я думаю, что это Бог их привёл друг к другу.
Его голос успокаивающе действовал на меня, высушивая мои слезы, дыхание выровнялось, а ответ перестал меня пугать своей неизвестностью. Я могла смирится теперь, принять ситуацию. Даже если она мне откровенно не нравилась. Просто повторять про себя: все будет хорошо, всё, что ни делается – все к лучшему. Лучшая мантра на все времена.
- Да…
Я маленькая, а Бог большой и сильный, мне всего-то нужно снова доверится Ему. Он привёл ко мне Мэтта, я доверилась Ему и получила своё чудо. Так и тут, нужно просто отпустить ситуацию.
- Желаю, чтобы твоё чудо свершилось.
- Спасибо, - я, утирая слезы, улыбнулась святому отцу.
- Пожалуйста. Это моя работа. Желаю, чтобы твоё чудо свершилось.
Я так рада, что есть ещё такие люди...
- Знаете, я желаю, чтобы и в вашей жизни случилось чудо. Даже священникам иногда нужно чудо. Верно?
- Нужно… им тоже иногда трудно довериться. Как ты и говоришь, сам знаешь ответ, но он тебе не нравится…
Он улыбнулся, но мне показалось, что его улыбка была немного грустной. Боже, пусть у него тоже всё будет хорошо. Я встала со скамейки и с улыбкой покинула церковь. В церкви Бога нет, зато в людях – есть. Я шла домой, раздумывая над этим, и на моих губах впервые за несколько недель играла улыбка. После разговора со святым отцом жить стало легче, целых три дня я жила, не думая о Мэтте или старательно переводя мысли о нем куда-то на другую тему. На третий день в моей квартире раздался звонок в дверь, перевернувший мою душу верх тормашками. Слушая пронзительные трели, я стояла перед дверью и боялась заглянуть в глазок, потому что боялась увидеть там не его. Решившись, я просто распахнула дверь и замерла, приоткрыв рот.
- Мэтт? – Переспросила я, чтобы не ошибиться.
- Ага. Не узнала? – Он мило улыбался мне, как ни в чём не бывало.
- Что с тобой?
- Ну… я хотел выглядеть «нормально».
Я снова оглядела его, с трудом сдерживаясь, чтобы не поморщиться от отвращения. Это вообще, что за…? Он был в чёрном парадном костюме и рубашке, волосы были зализаны, кажется, гелем, лицо было гладко выбрито, ни одного пирсинга или серьги видно не было. И вообще он выглядел таким холеным, что в дрожь бросало. Неприятную такую дрожь…
- Зачем ты это сделал?
Нет… я, конечно, не против… наверное. Да и выглядел он может и красиво даже, кто ж спорит, но это словно был не он.
- Для тебя, - мои брови приподнялись, уползая к чёлке, я переспросила:
- Для меня?
- Да, тебе ведь нравятся нормальные парни. – Он что шутит? Если да, то это не смешно. Однако его голос был серьёзен, как и весь его вид, и он не улыбался.
- Мэтт, я…
Мне не дали договорить, властным жестом Мэтт прервал меня, выуживая из-за спины букет непонятных белых цветов и протягивая мне. Я несколько минут пялилась на них, потом до меня дошло, что это уже переходит всякие границы разумного и все-таки взяла букет в руки.
- Это зачем?..
- Ты станешь моей девушкой?
Я открыла рот от удивления, закрыла рот, спотом снова открыла и так ничего не смогла сказать… затем пришибленный эмоциями разум стал подавать признаки жизни, посылая сигналы в мозг.
- Мэтт, зайди пожалуйста. – Я посторонилась, пропуская его внутрь, опуская глаза долу и не желая встречаться с его темными глазами, Мэтт молча и напряжённо прошёл мимо, обдавая меня какой-то удушающей волной одеколона. Он что на себя весь флакон вылил? Ещё запах такой приторный…
Я закрыла дверь на замок и повернулась к Мэтту. Он замер на коврике перед входом усиленно вглядываясь в меня и нахмурившись. Мне не нравился его взгляд, он вызывал у меня мурашки и озноб, но всё же я встала перед ним, скрестив руки на груди и жамкая в правой руке мокрый букет. Ситуация мне категорически не нравилась. И тем, что происходило и тем, что я думала об этом.