Прохладная тишина, нарушаемая лишь редкими тревожными криками ночных птиц, наконец привлекла моё внимание, или, скорее, внимание моего альтер-эго.
Я настороженно огляделась по сторонам. Деревья вокруг поляны кружились в паническом хороводе. Я чётко слышала их напуганый шёпот. Чего же они так испугались? Или лучше было спросить кого?
— Беги, девочка! Беги! — прошептал мне на ухо старческий голос, но было уже поздно. Из-за деревьев на поляну выходили шестеро человек с блестящими от нетерпения глазами.
Мешочек с травами выпал у меня из рук. Я была окружена.
Глава 5. Атака.
Все как на подбор были рослыми и крепкими мужчинами с непроницаемыми лицами, и с каждым шагом они приближались ко мне, сжимая кольцо.
Страх сжал каждый сосуд в моем теле, и кровь бешено пульсировала в висках. Бежать без боя было невозможно: как минимум один меня поймал бы. Помощи ждать неоткуда. Я была одна, в тёмном лесу, посреди ночи, в окружении шестерых горил, явно не планирующих устраивать чаепитие.
Ноги приросли к земле, а глаза отчаянно вращались в поисках выхода, но тщетно. Момент был упущен, и теперь каждого из шести отделяли от меня пара-тройка шагов.
Как по сигналу все шестеро бросились на меня, как голодные псы на кость. Я едва успела поднять с земли крепкую на вид палку, а толстые, как сардельки, пальцы уже тянулись, чтобы схватить меня за волосы.
Отбив руку, я припала к земле и стукнула палкой по земле. Земля со стоном отозвалась, встряхнув всех и вся в радиусе пяти метров. Потерявшие в буквальном смысле землю под ногами, мои противники оказались всё же крепче, чем я думала, и сразу стали подниматься.
Я смахнула влажную прядь с лица, переводя дыхание. Все, что произошло до было чистейшим везением, слепыми действиями. Однако теперь, глядя на серьйозность моих ночных знакомых, становилось очевидным, что мне придется проявить фантазию, чтобы выбраться из леса живой.
Сжав палку покрепче, я глубоко вдохнула и сосредоточилась. Корни близлезжащих деревьев поползли и обвили троих за ноги и подняли вверх. Раскрутив их, как следует, они метким броском закинули их прямо в колючую ловушку кустов малины.
Ствол упавшего дерева раскатал по земле ещё двоих, как скалка тесто. Спасибо Хозяину леса, он постарался. Чужаков никто не любит.
Теперь можно было и ноги делать. Подняв свой мешочек, я бросилась в сторону тропы, которая должна была вывести меня из чащи к дороге. В кармане завибрировал телефон. Я вытащила его, и в слабом свете экрана что-то мимолетно сверкнуло.
Один из нападавших, тот, который так спешил погладить меня по волосам, очюхался и снова рвался в бой. Мешочек в моей руке стал горячим, и я ткнула им прямо ему в рожу. Молодая крапива была не особо колючей, но подпитаная моей силой, она надолго, если не навсегда оставит ему напоминание обо мне.
Он схватился за лицо, покрывающееся волдырями. Я ударила его в пах, добавив еще и палкой. Потеряв равновессие, он упал прямо на камень, и отключился.
Убедившись, что больше нет желающих испытать меня, я начала листать список контактов в поисках номера Макса. Надписи на экране расплывались и казались если и реальными, то какими-то далёкими. Меня охватило чувство безисходности и бесконечной усталости. Наверное, я потратила слишком много сил.
Небольшой пень под старым ветвистым дубом показался мне заманчиво комфортным. Я сделала шаг к нему, и левый бок обожгло.
Пальцы коснулись чего-то влажного и тёмного, и я подняла футболку. Под левым ребром из маленькой колотой ранки сочилась кровь.
— Вот сволочь!
Кажется, на эти слова ушли если не последние, то уж точно предпоследние силы. В глазах потемнело. Колени начали подгибаться. Дойдя до пня, я почти рухнула на него. Жар от бока распространялся по всему телу. Мысли путались, как при опьянении, а во рту чувствовалась горечь. Зверь внутри меня протяжно завыл.
— Плохи дела наши, подруга, — заметила я. Мне снова стало страшно. Сил не было, а ситуация становилась пугающе хреновой.
Хрустнула ветка, и где-то совсем близко под осторожными шагами зашелестели сухие листья. Я подняла голову, безуспешно пытаясь рассмотреть хоть что-то сквозь темную пелену на глазах. К счастью обоняние, как оказалось, тоже могло сослужить верную службу.
— А я уже думала, что этот вечер хуже быть не может, — пробормотала я, узнав запах.
— Я бы на твоём месте не сидел здесь долго. — Игорь пропустил мимо ушей мою колкоть. — Рано или поздно они начнут приходить в себя, и спасибо тебе не скажут.
— Как раз собиралась уходить, — ответила я, мысленно желая, чтобы он скорее убрался отсюда. Листья снова зашелестели. Должно быть, он пожал плечами и пошёл портить жизнь кому-нибудь другому.
Я почти вздохнула с облегчением, на сколько это было возможно в моём состоянии, но шаги вдруг зашуршали снова в моём направлении. Игорь возвращался. Я всё сильнее чувствовала его запах.
На расстоянии, наверное, шагов двух или трёх он остановился. Если он ещё не понял, что со мной что-то не так, то вот-вот поймет, и затаившаяся обида напомнит о себе в столько подходящий для него момент.
Из последних сил я толкнула воздух, но результатом были лишь несколько веточек, упавших на землю между нами, и подступившая рвота, вызвавшая стон.
Мгновение тишины, и его лицо оказалось настолько близко к моему, что я почувствовала на себе его дыхание. Он убрал мою руку с места ранения, уже успевшего пропитать кровью всю футболку.
Выдохнув, как от напряжения, он похлопал меня по щеке, как будто пытаясь привести в чувство. Лёгкий на первый взгляд хлопок адской болью отдался во всём теле, и я плотно сомкнула глаза, сдерживая крик.
Игорь что-то сказал, но я этого не расслышала. Закрыв глаза, я уже не могла их открыть, отключаясь от боли и вообще всего, что меня окружало.
Глава 6. Лицо ведьмы.
Когда я проснулась, солнце пробивалось сквозь толстые шторы насыщенного золотистого цвета. Я лежала на огромной кровати с оббитой бордовой кожей спинкой, застеленной белоснежным шёлковым бельем.
Шёлк приятно заскользил по обнажённой коже. Тяжело встав, я схватилась за бок, который больше не кровоточил, что было приятным открытием в отличие от того, что кроме собственной кожи и стеклянной подвески на шнурке, на мне не было больше ничего, даже нижнего белья.
Рядом с кроватью стояла тумбочка. На ней, как будто специально для меня, лежала чёрная мужская рубашка. Я быстро надела её и, выйдя из комнаты в коридор, спустилась по лестнице на первый этаж.
По правую руку от меня находилась оранжерея, куда мне точно было не надо. Повернув в противоположную от оранжереи комнату, я с трудом открыла массивную полированную дверь.
Вдоль стен от пола до потолка распологались стеллажи с книгами. Одни были на русском языке, другие на иностранных, а третьи вообще были покрыты какими-то иероглифами.
Возле окна стоял такой же массивный, как и дверь, стол, возле которого тоже стоял стеллаж, но не с книгами, а травами в баночках, какими-то жидкостями в пузырьках и прочее.
Костя говорил, что Игорь учился на фармацевта, но всё это больше напоминало лабораторию безумного учёного, ведь в том, что я находилась именно в доме Игоря, у меня сомнений не было. Здесь всё пахло им, и даже я.
— Вот ты где, а я тебя ищу. — Я обернулась на голос. Вид у Игоря был помятый, будто он ночь не спал, но все же это был все тот же Игорь, в голосе которого сквозило неприкрытое удовольствие от происходящего.
— Где моя одежда?
— Стирается. Хотя футболка испорчена окончательно. Как ты знаешь, кровь плохо выводиться, — игриво ответил он, рассматривая меня своими безумными разноцветными глазами.
— Увидел что-то интересное? — Рубашка, хоть и была большой мне, но прикрывала далеко не всё.
Игоря моё замечание рассмешило, но таращиться он все-таки перестал.
— Я замедлил распространение внутренних повреждений и поверхностно залечил рану.