– Ой, мамочка… – всхлипнула я, стиснутая его руками и придавленная новостью.
– Успокойся, малыш, успокойся, – сказал он уверенно. – Я помню, ты не хотела этого. Аргументы железные: кикиморам быть родителями намного труднее, чем здоровым. И мне совершенно нечего на это возразить, потому что это правда. Поэтому что бы ты ни решила, я это приму.
Я прижалась к нему, закрыла глаза.
Что бы я ни решила…
Одно дело – не хотеть, и совсем другое – хотеть, но бояться. Очень бояться. Кто его знает, что там опять придумают творческие люди в верхах. Треплют этот надзорный кодекс туда-сюда. Сегодня что-то можно, завтра уже это что-то нельзя, а потом как-то незаметно становится снова можно, когда тебе уже и не нужно… Тысячу причин можно найти в надзорном кодексе, чтобы отобрать ребёнка у кикиморы и отдать в чужие и совсем не добрые руки. Я этого не вынесу.
– Сейчас-то чего она от меня хочет, а, Макс?
– Ты уже забыла? – усмехнулся он, запуская пальцы в мои волосы и поглаживая мне затылок. – От тебя нужно заявление с решением. Исходя из него, надзиратель предпринимает следующие шаги.
– Да, я забыла. Я всё забыла… Ладно, пойдём.
– Куда? – растерялся он.
– Какой ты смешной, Макс… К Марии пойдём, заявлять буду.
Он отпустил меня.
– Ты только, Ладка, – сказал умоляюще, – переключись всё-таки обратно в режим «Корышев».
– Знаю, знаю, извини. Дразнить гусей не будем.
Он снова взял меня за руку, и мы пошли обратно, где Эрик уже что-то рассказывал Марии, выразительно жестикулируя. Заметив нас, он сразу замолчал.
Мария оживила свой планшет и уставилась ни меня:
– Итак?
– Ответ я знаю, – буркнула я. – Вопрос озвучьте.
– Лада Измайлова, заинтересованы ли вы в сохранении беременности?
– Да, – твёрдо ответила я. – Заинтересована. Где расписаться?
Мария выдернула стилос из держателя и подсунула мне планшет с полем для подписи.
– Что ж, – она слегка улыбнулась. – Тогда поздравляю. И теперь все формальности ложатся на плечи опекуна. Пойдёмте, Эрик Генрихович, обсудим.
Они вдвоём пошагали в сторону главной усадьбы.
– Спасибо, – тихо проговорил Никита позади меня.
– За что?
– За доверие, – пояснил он, обнимая меня. Его руки сомкнулись – сильные, надёжные, родные.
– Вот ты странный! – возмутилась я. – Вопрос с доверием закрыт ещё в незапамятные времена!
В ответ он поцеловал меня в висок.
Что ж. Добро пожаловать в новые обстоятельства. Мы угробили портальную башню, портальная башня выдала мне премиальные.
Я этого не хотела, да. Но это случилось. Значит, наш малыш родится. Это будет маленькая трогательная жизнь, пахнущая молоком и присыпкой. И мы будем её защищать.
Я запрокинула голову на плечо Никите и сказала, сама немного поражаясь своей уверенности:
– Мы справимся.
– Так и будет, – подтвердил он.
Мы вместе, и я не боюсь.