– Очень приятно! – послышался откуда-то из угла весёлый мужской голос.
– Мне тоже, – кивнула она – правда, без улыбки. – Ваш опекун только что показал мне, как здесь всё у вас устроено, и я под впечатлением. Это очень удобное место, оно разумно организовано, и если вам тут нравится, то я уверена, вы больше всех остальных заинтересованы, чтобы эта коммуна жила и дальше, а значит, вы уважаете все предписанные правила. Сегодня мы с вами поступим следующим образом. Вспомним, как в школе проходила перекличка по классному журналу: так я постараюсь познакомиться и запомнить каждого. Затем я раздам вам бланки протоколов первого надзорного посещения. Коллективными усилиями мы их заполним…
Ага, надзиратель первого типа. Что ж, это просто редкая удача в наше время.
– Вопросы есть? – уточнила Мария Иванова.
– Есть! – раздался тот же голос. – Вы замужем?
Эрик, который всё это время опирался о стену, сложив руки на груди, укоризненно покачал головой.
Иванова пожала плечами:
– Я имела в виду вопросы по делу. Личные вопросы я обсуждаю только с близкими друзьями. И что-то мне кажется, что близкими друзьями мы с вами так и не станем: скорее всего, через некоторое время появится ещё новичок, и вам опять переназначат надзирателя.
Она открыла чехол, оживила экран планшета.
– Давайте быстро пройдём по списку. Виноградова Анастасия…
Ребята отзывались по очереди. Кто поднимал руку, кто привставал, кто-то – кого из-за других было совсем не видно – вставал в полный рост. Иванова доброжелательно кивала, иногда задавала какой-нибудь вопрос, потом благодарила и зачитывала очередную фамилию. Дело шло довольно быстро.
– Измайлова Лада!
Никита снял руку с моего плеча, и я встала, скрипя стулом.
Иванова взглянула на меня, чуть сощурилась:
– Это вы – племянница господина Малера?
Я кивнула. Она, кажется, была не прочь ещё о чём-то спросить, но передумала и только чуть улыбнулась:
– Спасибо… Корышев Никита!
Пока я опускалась на стул, Никита встал в полный рост.
И вот тут Иванова зависла. Полная аналогия с внезапно подвисшим процессором. Небольшой такой ступор. Что интересно: на её лице ничего такого особенного не отразилось. Ни очевидного удивления, ни радости, ни, напротив, недовольства. Просто зависание, как оно есть.
– Это вы, – начала она, наконец, – вы второй учредитель коммуны?
– Да, я, – подтвердил Никита.
Иванова вгляделась в свой планшет, нажала на строчку в списке и, когда планшет мигнул, углубилась в чтение. Видимо, вошла в досье Никиты. Не знаю уж, что она там вычитала, но оторвавшись от планшета, она любезна кивнула:
– Благодарю… Следующий… Малер Вера!
Закончила Иванова свою перекличку быстро. Да и что там тянуть – всего восемнадцать человек, тем более трое в коконе. Немного больше времени, чем остальные, у неё занял Серёжка – весельчак из дальнего угла столовой. Ему не терпелось допытаться до подробностей личной жизни надзирателя.
– Что ж, – сказала Иванова, когда все были опрошены. – Пожалуй, мы несколько изменим первоначальный план…
Тут я напряглась. Если события пойдут не по первому варианту, всё может затянуться. Брошенные в автомобиле Ирина с младенцем не давали мне покоя.
– Мы не будем сейчас заниматься протоколами, – объявила Иванова. – Я оставлю бланки вашему опекуну. Среди вас есть очень опытные люди, которые в состоянии всё правильно заполнить сами и товарищу помочь. В следующий свой визит – это будет по графику через неделю – я соберу бумаги.
О, намечался хороший поворот. Надзирательница не собиралась задерживаться на нашей территории ни одной лишней минуты даже ради протоколов.
– Всем спасибо, все свободны, – возвестила Иванова и принялась отсчитывать бланки.
Столовая быстро опустела. Вера ушла вместе со всеми, и с Ивановой остались только мы трое.
Она протянула Эрику пачку бланков.
– Мне давайте, – сказала я. – Эрику не до бумажек ваших, его наверху коконы ждут.
Иванова отвернулась от Эрика, задумалась на секунду и подала пачку Никите.