Выбрать главу

По окнам храма ударил ветер. Зима, словно голодный зверь подкрадывалась к весне, пока её сторож-солнце дремлет за горизонтом.

– Значит, люди говорили правду? – сказала Женя. – Ты сам был когда-то подземником.

– Люди говорят верно, – Сергей вспомнил тяжёлую дорогу, кровь и пепел и одиночество в диких родных глазах. Лучше уж нож вонзить себе в тело, чем терзаться о прошлом. – Моё минувшее под печатью сомнений, но в будущем я не сомневаюсь. Слишком дорого заплатил за жизнь в Монастыре. Мне так хотелось спасти свою душу, стать человеком, но пришлось спасать жизни других общинников. И всё же, за все выпавшие мне испытания я получил самый ценный подарок…

Он подошёл к дочери и поцеловал её в лоб.

– Ты единственная моя драгоценность, доверенная мне судьбой, наследница моего дела. Наши самые тяжёлые времена нам предстоит пережить вместе, но я верю, верю в тебя, что в моей дочери больше человеческого, чем было во мне, когда я стал христианином. Мы перестроим Обитель в Ковчег, с Божьей помощью; и, если понадобится, отстоим его силой оружия. Крепкие стены – далеко не всё, что нам нужно. Нам понадобится ядовитое топливо прошлого, чтобы пережить Мор.

Сергей пристальнее заглянул в глаза Жене.

– Сегодня я благословляю тебя отправиться в мир. За стенами монастырскими много того, к чему ты не готова, но обязана и сможешь понять. Лишь пройдя через холод, ты научишься ценить лето. Лишь познав греховность людей, ты начнёшь беречь чистоту. Христиане любят тебя, но одной любви мало. Делами ты должна доказать, что достойна вести их в великой нужде.

Медля и ещё немного робея, Женя всё-таки спросила, что тревожило её больше всего.

– Значит ли, что мне придётся взять в руки оружие и убивать?

Отец не сразу ответил. Как легко было дать ответ пятнадцать Зим тому назад в норах. Лишь ратники и торговцы Монастыря знали, что такое дорога и какие испытания выпадают на долю тех, кто выходит в дикие Пустоши. Иные, получая злом на добро, впадали в окаменённое нечувствие и забывали о милосердии. Нельзя, чтобы Женя вела себя, как добыча, иначе не сможет защититься от подлых уловок, но и нельзя, чтобы ожесточилась, как зверь, иначе навсегда станет чужой в своём собственном доме – эта цена, которую Волк платил до сих пор.

– Зло ходит в человеческом облике. Идёшь против зла, значит идёшь и против человека. Искоренить зло, не причинив вреда человеку, возможно, хоть и не всегда. Ты не против людей идёшь, а против дьявола в их поступках: только за тем христиане и берут в руки оружие. Не верь другому. Раскаявшемуся прощай. Своими глазами увидь, во что превратился мир в Долгих Зимах. Вместе с Егором соберите нам всё, что потребуется Ковчегу. Но лишь тебе поручаю найти надёжные знаки о наступающем Море, и не в рунах языческих, а от Бога живого. Господь должен нам подсказать, когда наступит начало Времён. Ты ратуешь за науки и не только о насущном печёшься, так расспрашивай, сравнивай и узнавай.

Женя послушно кивнула, хотя размышляла сейчас не только о благе общины. Ей хотелось узнать мир за стенами, чтобы его просветить. А для этого нужна сила. Такая великая сила, как у Монастыря.

– Отче, благослови не щадить себя, пока не исполню порученного послушания, не защищу христианскую веру и не принесу в людские умы свет познания. Пока не разгадаю волю Божью, заключённую в сути мира, и тем не спасу сестру.

Отец выслушал её и нахмурился. Он заметил в Жене решимость, что могла до добра не довести. Некоторые христиане верили самозабвенно, неистово, чересчур ревностно, и не просто могли принести себя в жертву ради святого дела, а жаждали самопожертвования, словно сами хотели приобщиться к великомученикам. И всё же, время пришло. Женя должна выйти за стены, и отец не мог держать её более возле себя.

Сергей перекрестил дочь и дал ей последнее наставление в храме.

– Будь готова сражаться за милосердие, но не искусись искать спасение во зле; возлюби человека, но прежде всего цени жизнь и Господа – в этом новый путь христиан. Храни себя, храни единоверцев, храни Монастырь, но больше всех храни нашу семью. С тем и благословляю.

*************

Я вижу, как лёд сковал сердце мира. Биение жизни умолкло, города опустели. Я вижу, как рушатся стены и жизнь затухает перетлевшим углём. Как много мне ведомо? Я видела прошлое, узнала грядущее, я играла с судьбой и испила из чаши отчаянья. Ушедшее сгинуло в холодах Долгих Зим, ну а будущее… будущее принадлежит тем, у кого хватит смелости его взять.