– Мууу! Мумууууу!!! - протрубила ей розовая лошадка.
Да, для меня и нее - это лошадь. Для окружающих иллюзии не было, и любой проходивший мимо двора Кодабры орк мог видеть, что девица пытается вступить в контакт не с лошадью, а с самой настоящей толстой коровой. Я представил, как Мария оседлает скотинку и будет ехать на ней по миру. Встречные, уверен, будут смеяться нам в спины, так как моя подопытная и не заподозрит, что едет не на розовой коняшке.
– Я назову тебя Муму! - выпалила девушка и погладила корову по мордочке.
– Не очень подходит для лошади, - скептически встрял я.
– Но она мычит, - руки в боки Мария уставилась на меня. - В сказке Чехова или… не помню… Бунина таким именем звали собаку-утопленницу. Так почему бы лошадку не наречь этим именем?
Я не знал ни Чехова, ни Бунина, ни истории о собаке, но раз спутница не захотела менять имени своего скакуна по известным только ей причинам, пусть так и будет, не то скандал закатит.
В это время к нам присоединился Кодабра. Он вернулся с рынка и принес кое-каких продуктов.
– Уже уезжаете? - с сожалением в голосе спросил он.
– Ну да, мир ждет своего спасителя! - крикнула Мария, посмотрев вперед, где была пропасть.
Наверняка эта сумасшедшая представляла, как она на своей Муму перепрыгнет через непреодолимое ущелье. Как жаль, что коровы не летают. Зато Кодабра уставился на девушку неморгающим взглядом.
Она неуклюже пыталась оседлать своего скакуна. Орк выпустил из рук монатки и закрыл рот руками, так ему было смешно.
– Хочешь, покажу кое-что? - подмигнул я ему.
Не переставая ржать, орк кивнул, и тут я показал ему иллюзию. Зря я это сделал, несчастный Кодабра чуть не помер со смеху. Впрочем, и проходившие мимо орки и орчихи, смотря на девушку верхом на корове тоже не оставались без эмоций.
Я только и успевал отмахиваться и подмигивать им, мол, я пошутил, и мне нравится, что из этого вышло.
– Уважаемая Мария, неудобно же ехать верхом на корове! - раздался голос у самых ворот.
Я и Кодабра мигом перестали умирать от хохота, а Муму с оседлавшей ее наездницей остановилась. К нам зашел попрощаться Хохел, и, естественно, увидел, что произошло с его щедрым даром. Уж не знаю, каким образам он надеялся Мария распределится его коровой, но готов поспорить на три мешка золотых, ездовой он свою скотинку не представлял.
Лицо девушки вытянулось, когда она услышала искреннее удивление орка, и тоном, не вызывающим возражений, она заявила:
– Хохел, но это же лошадь!
Мы с Кодаброй не удержались и еще раз прыснули в кулаки.
– А чего вы все надо мной смеетесь? - стушевалась девушка.
– Потому… что… это, действительно, лошадь… - выдавил я сквозь смех и на несколько секунд показал Хохелу свою иллюзию.
Староста стоял в замешательстве. Он не мог понять, что же случилось с его даром, и откуда взялась розовая лошадка. И только вдоволь насмеявшись, я сказал, что уже скоро полдень, а мы до сих пор не покинули деревеньку.
Два дня нашего пребывания тут неплохо сказались и на настроении, и на образе жизни орков. Теперь, я уверен, это племя начнет устраивать веселые соревнования имени Марии Сусаниной, чем снизят количество войн хотя бы у себя в Медведном лесу.
Я подумал - куда теперь ехать? Можно было перебросить Марию с коровой через пропасть и отправиться на юг, в гномьи горы, чтобы моя подопытная попыталась переучить шахтеров. Только я забыл, чего говорила Кассандрия о проблемах гномов? То ли они ослепли на один глаз, то ли скалы у них стали настолько прочными, что ни одной лопатой не возьмешь. Лишь бы Мария не помнила, а приключение для этой девицы я всегда придумаю. Благо, фантазии у меня иногда хоть отбавляй.
Второй путь - двигаться на восток до конца ущелья, пока мы не достигнем человеческих королевств и княжеств и Лутиниэля, эльфийского государства. Ушастые - творческие личности, и я был полностью уверен, что моя подопытная запросто найдет с ними общий язык.
– Ну что, Мари, куда отправимся, к гномам или к эльфам?
– А куда опаснее? - в глазах моей спутницы загорелся нездоровый интерес к экстремальным приключениям.
– К гномам! - выпалил я.
На это было несколько причин. Во-первых, у нас на пути лежала пропасть, и девушка несказанно обрадуется, если ее шустрый розовый конь перелетит через ущелье. Во-вторых, ее скакуна ждали горы, тоже непростое испытание даже для настоящей лошади, не говоря уже о корове. В-третьих, там шахты, могло что-нибудь взорваться. Конечно, от меня это приключение потребует немало силы, но лучше израсходовать ее в самом начале пути, а потом отдохнуть в эльфийских лесах, пока Мария занимается творческой работой с ушастыми красавчиками.
– Но пропасть?! - в недоумении предупредили нас Хохел и Кодабра.
– Но мы же волшебники!
Я мигом запрыгнул на белого скакуна и помчался вверх по улице, ведущей к бездне. За мной, мерно вышагивая, ехала Мария на своей Муму. Орки выглядывали из своих жилищ, чтобы проводить гордую корово-наездницу. А я сидел и смеялся в глубине души. Мир запомнит эту мерисью, не спорю. И не одну песню про нее сложат.
Когда мы подъехали к краю обрыва, я мысленно прочитал заклинание двойной левитации. Когда копыта скотинки оторвались от земли, Мария обернулась в сторону деревни и прокричала:
– Рада была с вами познакомиться! Надеюсь, мы еще встретимся.
Не упаси Боги, это произойдет.
Глава 4. Гномий снобизм
Когда моя розовая Муму остановилась на краю обрыва, я с легкостью вспомнила заклинание левитации из одного фантастического анимэ. Димиан, думаю, сделал то же самое, только нужные слова ему преподавались в магической школе. Наши скакуны оторвались от земли и, словно птицы, перелетели через бескрайнюю пропасть. Я не боялась смотреть вниз. Не страшнее, чем в самолете, даже если и есть вероятность упасть вниз. Какая-то уверенность, что я не кувыркнусь, вселилась в меня.
Рейс от одного края пропасти до другого занял от силы две минуты, и наши лошади помчали нас через непроходимый лес. Хотя, нет, я гоню. Это у Димиана конь перешел на рысь, моя же Муму плелась еле-еле, словно она пару дней назад вылечила ноги после переломов.
– Ну же, вперед, противная кобыла! - ныла я, но розовая лошадка меня не очень слушалась, она, чинно шагая, медленно пробиралась через чащу, изредка останавливаясь, чтобы пощипать травки.
Я ее не на пастбище привела, хотя животинка думала иначе.
Свертки с одеждой, сумочкой и книгой проводок были привязаны сзади меня, и я сомневалась, что они такие уж тяжелые, что лошадке невмоготу бежать так, как это делал белоснежный скакун Ди.
– Муууууууу, - протянула моя лошадь и более-менее шустро устремилась за колдуном.
Ветер играл легкими осиновыми листьями, похожие на бумагу березовые - нашептывали свои секреты, а сосны сбрасывали на землю созревшие шишки. Иногда с одного дерева на другое перелетали яркие птицы. Несмотря на то, что лес вокруг почти не отличался от рощицы, что рядом с дачей, в нем жили фантастические животные: попугаи с яркой раскраской, серо-голубые котики с ушками-закорючками, белочки с золочеными кончиками волосков…
Как только та или иная зверушка видела приближающихся нас, она пряталась в ближайшие заросли и старалась оттуда не высовываться. Наверное, в Фуфляндии, как и в Подмосковье, животные боятся охотников.
Ехали мы молча. Всякий раз, когда я пыталась разговорить Ди, он отмахивался от меня и говорил, мол, не сейчас. Я скучала и смотрела вокруг. И только когда начало смеркаться, и колдун остановил своего скакуна, он сказал:
– Выспимся тут, а завтра двинемся дальше на юг.
– А нам долго еще до гномов идти? - задала давно мучавший меня вопрос.
Ди посмотрел на оранжевые с черным краем облака, плывущие по вечернему небу, и тихо ответил:
– Дня три, если идти так, как сегодня.
– А автобусов у вас нет? - в утвердительный ответ я верила слабо, но все же спросила.
Как и следовало ожидать, пришлось рассказывать колдуну об автобусах, а заодно про трамваи, троллейбусы и метро. Последнее, кстати, можно было бы выстроить в гномьих горах, будь я механиком. Но проектирование рельсов и вагончиков - не женского ума дело. Поэтому останутся гномики без подземного поезда. Вот приедет к ним в мир какая-нибудь нищая дурочка, которой баллов по ЕГЭ хватило только для поступления в технический, уж она-то обустроит транспорт у гномов. А мне… что-то мне тоже предстояло у них натворить.