У Оззи Ранделла была весьма серьезная причина не желать встречи лицом к лицу с Джимом Тайлом: Джим Таил был на Моргановом Болоте в ту ночь, когда был убит Отт Пикни, в ночь, когда Оззи вел грузовик Тома Керла. Когда они выбирались с Тропы, Оззи заметил, что там стоял патрульный. Но он не знал, заметил ли его Джим Тайл или нет. Оззи решил, что нет, потому что дни шли за днями, а ничего ужасного не происходило, но все же он не хотел дразнить судьбу. Он знал, что ему следовало объяснить брату опасность посещения Джима Тайла, но, как и всегда, слова не шли у него с языка. В день после смерти газетчика Оззи уверил Калвера, что на болоте все прошло гладко и не упомянул чернокожего полицейского. Если бы Оззи сейчас рассказал правду, Калвер бы взбесился, а Оззи не хотелось, чтобы на него орали, особенно теперь. Самое близкое к протесту слово, которое он мог произнести, было: «Полицейский – это закон. Даже, если он ниггер».
Калвер нахмурился и сказал:
– А это мы узнаем.
Джим Тайл жил один в квартире с двумя спальнями на Вашингтон Драйв, в районе Харни, где жили одни цветные. Он был женат в течение трех лет до тех пор, пока его жена не уехала в Атланту и не стала модной манекенщицей. Джим Тайл мог уехать вместе с ней, потому что ему предложили прекрасную работу в Бюро расследований Джорджии, но он предпочел остаться в дорожной патрульной службе Флориды. Его лояльность была вознаграждена длительными командировками в самые отсталые и расистские округа этого штата. Остановить машину за превышение скорости в Харни означало автоматически вызвать отвратительный поток оскорблений: словом – белые ненавидели Джима Тайла за то, что он был черным, а черные за то, что он выполнял чертову работу.
Джиму Тайлу всегда надо было быть готовым к грубости, а иногда поздно ночью кто-нибудь прокрадывался и прокалывал шины в его полицейской патрульной машине, но редко дело доходило до большего.
За все эти годы только одна личность оказалась такой рисковой, чтобы подраться с патрульным Джимом Тайлом. Имя парня было Декл, ему было восемнадцать лет, он был огромный и белый, как холодильник «Фриджидэр» и примерно с таким же интеллектом. Декл ехал на скорости семьдесят миль по школьной зоне и задавил котенка прежде, чем Джим Таил догнал нарушителя и вытеснил с дороги. В то время Джим Тайл был новичком в Харни, и этот парень Декл заметил, что он еще ни разу не видел шоколадного патрульного. Теперь увидел, сказал Джим Тайл, поэтому повернись кругом и положи руки на крышу машины. И в этот момент Декл двинул Джима Тайла со всей силы и удивился, увидев, что патрульный только слегка качнулся назад на каблуках, в то время как любое другое существо человеческой породы лежало бы плашмя на спине. Драка продлилась недолго, может быть, секунд тридцать, и многие годы спустя правая рука Декла все еще висела, как штопор. А ходил он, опираясь на люситовую трость, которую мать ему выписала из Тампы по почте. Даже в таком месте, где не было недостатка в выпивке или глупости, никто в Харни не напивался и не терял голову до такой степени, чтобы задирать чернокожего патрульного.
Большинство же, включая Оззи Ранделла, даже и не помышляло о том, чтобы пускать в ход язык.
Они легко нашли его квартиру на Вашингтон Драйв: перед домом стоял полицейский «Форд» Джима Тайла черно-коричневого цвета.
Калвер припарковал грузовик, который одолжил у матери. Он вытащил пистолет из-под переднего сиденья и заткнул его в задний карман своих штанов из грубой бумажной ткани.
– Зачем это? – спросил Оззи с беспокойством.
– Из-за скверного соседства, Оз.
– Я не пойду туда с пистолетом, – сказал Оззи ломким голосом. – Не пойду!
– Прекрасно, – сказал Калвер. – Ты посидишь здесь на площадке для парковки со всеми этими страшилами-выпивохами. Уверен, что им понравится такой жирненький маленький паренек, как ты.
Оззи оглянулся вокруг и понял, что его брат прав. Улицы были полны черных лиц, некоторые из парней выглядели очень мускулистыми подростками, забрасывавшими баскетбольный мяч в ржавый обруч, прибитый к телефонному столбу. Оззи решил не оставаться в грузовике. Он последовал за Калвером в квартиру Джима Тайли.
Патрульный кончал обедать и готовился выйти в ночную смену. Он открыл дверь. На нем были только серые, хорошо отутюженные форменные брюки. Братья Ранделлы были впечатлены размерами его грудной клетки и рук.
Позаикавшись с секунду, Калвер наконец сказал:
– Нам надо поговорить о парне, который живет на озере.
– Наша лодка затонула, – прочирикал Оззи, ничего не объясняя.
Джим Тайл впустил их, пододвинул два стула к обеденному столу. Братья Ранделлы сели.
– Его имя Скинк, верно? – спросил Калвер.
– Какая связь, – мягко спросил Джим Тайл, – между человеком на озере и вашей лодкой?
Оззи начал что-то говорить, сбился и посмотрел на брата, ища поддержки. Калвер сказал:
– Мы слышали, что ее затопил мистер Скинк.
Джим Тайл возразил:
– Его нет в городе.
– Это случилось не в городе, – сказал Калвер. – Это произошло на турнире в Луизиане.
– Вы обращались в полицию? – спросил Джим Тайл.
– Нет еще, – сказал Калвер. Он хотел было обратиться, но Том Керл возразил, что это неважная мысль. Он сказал, полиция занята убийством Дики и будет неправильно беспокоить ее сейчас из-за лодки. Кроме того, лодку вытащили из воды и, по мнению Томаса Керла, ее можно было починить. Оззи сказал: замечательно, но Калверу эта мысль не понравилась. Калвер хотел совершенно новую лодку, с иголочки и хотел, чтобы ее купил ему человек по имени Скинк.
– Ну, если вы не обратились в полицию в Луизиане, тогда я советую вам это сделать, – сказал Джим Тайл. – Как только у вас будет ордер, помощники шерифа Локхарта смогут отправиться на озеро Джесап и арестовать его.
Калвер Ранделл сомневался, что шериф Эрли Локхарт очень заинтересуется кражей лодки в такой момент, когда его знаменитый племянник, как выяснилось, был убит в Луизиане. Эрли улетел в Новый Орлеан через два дня после убийства и еще не вернулся. Перед отъездом шериф в драматической форме сообщил «Харни Сентинел», что его присутствие потребовалось для участия в расследовании убийства, но на самом деле власти Луизианы только хотели, чтобы кто-нибудь сопровождал тело Дики, подвергшееся вскрытию, назад во Флориду.
– Это вопрос юрисдикции, – сказал патрульный Джим Тайл братьям Ранделлам. – Я действительно не могу помочь.
– Вы можете отвести нас к мистеру Скинку, – сказал Калвер.
– Зачем? Вы знаете, где он живет. Поезжайте туда сами.
На слух Оззи ответ Джима Тайла звучал так близко к решительному нет, как только возможно. Но Калвер не сдавался.
– Не выйдет, – сказал Калвер. – Я слышал, что у него есть большое ружье, и он стреляет в людей просто забавы ради. Он не знает ни меня, ни моего брата, и может открыть огонь, если мы приедем без приглашения. Вас он знает. Даже, если он сумасшедший, как говорят, он не будет стрелять в чертову полицейскую машину.
Тихий, ровный голос Джима Тайла не изменился:
– Я сказал вам, что его нет в городе.
– Поедем – поглядим.
– Нет, – сказал Джим Тайл, поднимаясь. – Мне надо на работу.
– Мамин грузовик, – запричитал Оззи, – может, нам уехать, Калвер?
Раздосадованный Калвер посмотрел на брата:
– Ты о чем?
– Я беспокоюсь о мамином грузовике, который остался там, на улице. Может, мы поедем?
– С грузовиком будет все в порядке, – сказал Калвер.
– Не знаю, – возразил Джим Тайл, раздвигая венецианские шторы. – Соседство здесь не из лучших.
У Оззи был испуганный вид.
– О, успокойся, – сказал Калвер сердито. – Потом снова обратился к Джиму Тайлу:
– Почему вы не поможете нам? Я потерял снаряжения на двадцать тысяч долларов из-за этого ублюдка!
Джим Тайл все еще смотрел в окно:
– Так это пикап вашей матери?
– Наш конфисковали в Новом Орлеане, – сказал Оззи.
– Красный, – сказал Джим Тайл.
– Да, – пробормотал Калвер, втайне потрясенный тем, что патрульный помнит его цвет.