— Чего искал? — заметив, что я немного не в себе, вновь коротко, поинтересовался Герман.
— Чего, чего? Пожрать, чего нибудь. Твой ресторан меня довёл до точки — поняв, что от ответа не уйти, сказал я первое, за что сумел схватиться. — Кефир искал. Ну, или хотя бы молоко.
— Чудак. Сказал бы мне, давно бы был с кефиром. Пошли, его в киоске, прямо на перроне продают.
На ужин был у нас кефир и плюшки. Товарищ мой, вот добрая душа, купил аж пять бутылок белого напитка и плюшек десять штук. Сидим, едим, а на подходе Шахты, где я хотел бы так же пробежать. Давлюсь и думаю, на что сейчас сослаться. Конечно, можно на кефир. Теперь, мол обос… Нет, об этом даже думать не хочу. Известно всем — хорошие мысли, имеют свойство иногда сбываться.
— Я в Шахтах снова выйду — сделав маленький глоток, сказал я жадно пьющему соседу. — А ты сиди. Один пройдусь.
— А чё сиди? Я может тоже перед сном, хотел бы прогуляться.
— Орёл. У нас тут куча денег под руками, а он собрался погулять. Ночь за окном и сумку лучше в помещении держать.
— Давай по очереди — нещадно чавкая, сказал мне друг, пытаясь личную свободу отстоять.
— Я ж говорю тебе — бо-ле-ю. Мне свежий воздух нужен. А тебе туда, зачем?
— Ну так бы и сказал. Я что, не понимаю? Когда прихватит, тут хоть волком вой.
Шахты, Лихая и даже не очень понятный Гергиу-Деж, остались давно позади, ничем не намекнув на наше с ними знакомство. Теперь на улицу пойду только утром, когда доберёмся до Воронежа. Сейчас буду искать позу, способную позволить хотя бы на пару часов забыться и заснуть. Пока это не удавалось, но я не теряю надежды.
Проснулся ровно в шесть. За сорок минут до прибытия поезда в, наверняка, очень красивый, имеющий массу достопримечательностей и исторических памятников, славный город — Воронеж. Десять минут потратил на приведение в рабочее состояние нижних конечностей, последние несколько часов находившихся в положении «руки вверх». Ещё пятнадцать ушли на утренний туалет. Минут восемь на сборы и жёсткий перекус, мерзким кефиром и зачерствевшей плюшкой. Тридцать секунд ушли на поход в тамбур, где оказался минуты за три до остановки, вместе с проводницей, выглядевшей ненамного лучше моего.
— Не спится? — спросила меня женщина, уже привыкшая к моим постоянным отлучкам из её гостеприимного дома на колёсах.
— Да, как тут уснёшь — пожаловался я в сердцах. — То ноги не влазят, то голова наружу просится.
— Ну, кто ж тебе виноват? Мамке с папкой говори спасибо, что уродился такой большой. Поезда у нас рассчитаны на среднестатистических граждан, а таким как ты, одно направление — самолёт.
— Да я уже понял. Только сейчас то, ничего уже не поменяешь. Скоро в Москве будем.
— Что, неужто первый раз в плацкарте едешь? — удивлённо бросив брови к верху, спросила меня любопытная тётенька.
— Нет. Не первый — без затей обманул её, я. — Ездил и раньше. Только тогда маленький был.
Состав достиг платформы и начал резко тормозить. Мы, по инерции, качнулись вперёд, а затем с огромным ускорением вернулись назад.
— Медведь, задавишь — запричитала проводница, нечаянно попав под мой, немаленький вес.
— Простите, я не специально. Он просто резко затормозил.
Женщине было не до моих оправданий, пришло время выполнять служебные обязанности. Она открыла дверь, протёрла мокрой тряпкой поручни и только после этого выпустила меня.
— Смотри, далеко не бегай — напутствовала она. — Опаздываем, могут раньше отправить.
— Да я быстро. Сбегаю до вокзала и обратно.
Воронежский вокзал вообще убил наповал, не дать не взять, музей. Одни статуи, чего стоят. Но мне, от этого буйства фантазии архитектора, сотворившего такое чудо, опять жарко не стало. На душе было кисло и муторно, и не только от выпитого кефира. Это же сколько городов я проехал и хотя бы чего то в них узнал. Может я с Урала или того хуже, с Камчатки? С горя зашёл в привокзальный буфет, только что начавший заманивать в свои сети, пассажиров поездов дальнего следования. Взял там две бутылки тархуна, пять пирожков с повидлом, столько же с мясом и со всем этим добром пошагал на встречу с ненавистной, боковой полкой. Будь она трижды проклята, всеми неудачниками, хотя бы раз прислонявшими свой зад на её узкую поверхность.
До столицы успел познакомиться с ещё тремя вокзалами. Выходил в Курске, Орле, Туле и везде меня ждал один, и тот же результат. Расстроился страшно. Столько всего, за две ночи, пришлось вытерпеть и всё напрасно. Где же справедливость, я вас спрашиваю?
ГЛАВА 19