— Да, вопросов предостаточно, — согласился Доулиш, — и ответов на них мы пока не знаем. Но есть среди них такой, ответ на который я жажду узнать больше, чем на все остальные.
Вид у него был хмурый, внушающий опасения. Фелисити заметила в его поведении признаки, свидетельствовавшие, как подсказывал ей опыт их совместной жизни, о том, что он вполне оправился от пережитого шока, но теперь чувствовал себя крайне неловко: вероятно, стыдился проявленной слабости.
— Ты имеешь в виду — кто использует твое имя? — спросила Фелисити.
— Я имею в виду — где находится Мепита Фернандес? — мягко пояснил Доулиш. — А в этом разрезе и другой вопрос: где находится сам Фернандес? Интересно, есть ли новости у Эллисона?
Он направился в кабинет.
Когда он был уже в двух шагах от столика, на котором стоял телефон, тот вдруг пронзительно зазвонил.
— Патрик Доулиш слушает, — сказал он, подняв трубку.
— Мистер Доулиш, — выпалил Фернандес срывающимся голосом, как будто в это мгновение его травила стая демонов-изуверов. — К сожалению, сам я не могу зайти к вам, но… может, вы зайдете ко мне? Очень прошу вас!
Глава 7
Свидание
Доулишу и раньше доводилось выслушивать подобные душераздирающие призывы. Любой актер смог бы изобразить такое, но собеседник говорил с явным испанским акцентом, да и оснований объявиться у испанца было более чем достаточно.
— Где вы? — спросил Доулиш и жестом подозвал Фелисити. Та поспешила к нему в кабинет.
— Я в отеле, на Кромвель-роуд, — быстро ответил Фернандес. — Отель «Литтон». Я был вынужден остаться, мне срочно нужно поговорить с вами, Я приношу свои извинения по поводу событий вчерашнего вечера, я действительно проявил излишнюю горячность. Пожалуйста…
— Хорошо, — прервал его Доулиш. — Ждите.
— Пожалуйста! — снова крикнул Фернандес. — Поскорей!
И повесил трубку.
Доулиш тоже положил трубку на аппарат, и в это мгновение в кабинет вбежала Фелисити, ее любящие глаза выражали крайнюю озабоченность.
— Пат…
— Отель «Литтон», Кромвель-роуд, — с рассеянным видом сообщил ей Доулиш. — Это, конечно, не «Савойя», пошиб не тот, верно?
— Ты уверен, что это был Фернандес?
— Не совсем, разумеется, но очень на него похоже.
— Тебе нельзя идти туда одному.
— Попрошу пойти со мной Эллисона, — согласился с ней Доулиш. — Если возникнут осложнения, обещаю тебе: буду осторожен, как была бы осторожна в этой ситуации ты сама.
— Пат, — озабоченно проговорила Фелисити, — я беспокоюсь насчет той испанской девушки. Я думаю, что именно это беспокоило меня вчера больше всего; она была так… мила…
— Мила? — недоуменно поднял брови Доулиш.
— Ну, действительно, в прямом значении этого слова, — зардевшись, объяснила Фелисити, — Не смейся надо мной!
— Что ты, дорогая, и в мыслях такого не держу!—воскликнул Доулиш. В это самое мгновение вновь зазвонил телефон.
Это был Эллисон.
— Я основательно порылся, — сообщил репортер, — но ничего такого, из чего бы следовало, что Фернандес отъявленный злодей, не нашел. Может, обсудим все за ленчем, как ты на это смотришь, Пат? Даю гарантию, что «Рекорд» раскошелится по такому случаю, и я знаю такое местечко…
— На углу Кромвель-роуд, тебе двадцать минут ходьбы, — коротко бросил Доулиш.
Своим «хамбером» Доулиш пользоваться не стал — тот слишком бросался в глаза, а взял в прокатной фирме, к услугам которой обыкновенно прибегал в случае необходимости, «остин-40». Через двадцать пять минут он был уже на Кромвель-роуд. Эллисон стоял на самом солнцепеке, выражение на лице — самое что ни на есть невинное.
«Остином» Доулиш его удивил.
— С какой стати такой камуфляж? — поинтересовался Эллисон.
— Можно поставить вопрос и так, — уклонился от прямого ответа Доулиш.
Эллисон забрался в машину.
— Что все это значит?
— Подробности чуть позже. Есть какие-нибудь вести из аэропорта?
— Фернандес мужского пола прибыл первым, сестра, Мепита, спустя несколько часов.
— Это точно?
— Да.
— Отлично. А теперь я тебе объясню, почему мы встречаемся именно здесь.
Доулиш медленно покатил вдоль Кромвель-роуд.
Подъезжая к отелю «Литтон», Доулиш вытащил из кармана пиджака пистолет и переложил его в карман пальто. Теперь Эллисон понял, что дело принимает серьезный оборот.
У арки отеля с газетой в руке стоял мужчина. На нем был обветшалый светло-серый костюм, шляпа с высокой тульей, туфли на высоких каблуках. Он вдруг засуетился, потом быстро зашагал прочь по тротуару: в его походке было что-то знакомое, и это насторожило Доулиша.