Чтобы построить такой дом и обставить его таким образом, нужна была куча денег. Здание в испанском стиле — белая штукатурка, красная черепица, обилие декоративных элементов, умелое использование природных условий. Веранды с чугунными узорчатыми решетками, яркие ковры, огромные окна с зеркальными стеклами, роскошными, тяжелыми портьерами, множеством ванных комнат и помещений для прислуги.
Вокруг дома раскинулся сад — фонтаны, золотые рыбки, умело расположенные островки зарослей кактусов…
Во всем ухоженность и порядок.
За обедом было слишком много еды — дорогой и изысканной.
Миссис Деварест — дама с двойным подбородком и выпученными глазами — демонстрировала явное пристрастие к спиртному, вкусной еде и бессмысленным замечаниям. Ее звали Колетта.
В доме жили два ее родственника.
Джим Тимли — загорелый молодой человек с темными, коротко остриженными прямыми волосами. Наметившаяся лысина, видимо, портила ему настроение, и, считая главным ее виновником шляпы, Джим привык обходиться без них. Выглядел он неплохо: ясный, открытый взгляд, светло-карие глаза, губы хорошей формы, белозубая улыбка, спортивная выправка. Про занятия спортом говорило и крепкое рукопожатие. Сын покойного брата, Тимли приходился племянником миссис Деварест.
Была там и племянница хозяйки — миссис Надин Крой, мать трехлетней Селмы. Девочка рано поужинала в детской, ее отправили спать, и в тот первый вечер я ее так и не увидел. С матерью же Селмы, дочерью сестры Колет — ты, — познакомился. Надин, по-видимому, была вполне обеспечена. Женщина без малого тридцати лет, она соблюдала диету и следила за своей фигурой. У нее были большие черные глаза, смотревшие на мир, как мне показалось, с некоторой тревогой. Манеры скромные, сдержанные… Где находится мистер Крой? О нем никто ничего не сказал, а я не задавал никаких вопросов.
Я увидел и дворецкого с деревянной физиономией, увидел и невзрачные лица разных служанок. И прелестную, превосходно сложенную горничную Жанетт. Я установил также, что у миссис Деварест есть шофер, но в тот вечер он отсутствовал, был свободным. Миссис Деварест не могла обходиться без слуг. Мистер Деварест, напротив, не любил прибегать к посторонней помощи. Он любил уединение, которое не часто ему выпадало: пациенты редко оставляли его в покое.
После обеда Колетта вручила мужу список вызовов из клиники. Доктор пригласил меня подняться вместе с ним в кабинет.
Кабинет выглядел в точности так, как его на катере описал нам доктор. Я уселся на стул, возле которого высился какой-то внушающий невольный трепет аппарат. Деварест устроился в своем любимом кресле, пододвинул к себе телефон, просмотрел список вызовов, откинувшись на спинку, предложил:
— Откройте дверцу электрокардиографа, Лэм.
— Где этот… кардиограф?
— Справа от вас.
Я открыл дверцу. Внутри не было никаких проводов.
Там стояли две бутылки виски, несколько стаканов и сифон с содовой.
— Налейте себе, — сказал доктор.
— А вам?
— Я не могу. Мне придется еще кое-куда поехать.
Я налил себе немного. Это была самая дорогая марка шотландского виски.
Деварест принялся звонить по телефону. В разговорах с пациентами он был внимательным и тактичным, спокойно выслушивая про всевозможные симптомы, давая советы, обещая позвонить в аптеку, раздобыть необходимое лекарство. У доктора, понятное дело, богатая клиентура, все стремятся проконсультироваться именно у него…
Двум собеседникам он обещал приехать.
— Вот так это делается, — усмехнулся Деварест, покончив со звонками и отодвинув от себя телефон. — Поеду. Буду отсутствовать около часа. Хотите подождать здесь или поедете со мной?
— Я останусь здесь.
— Осмотритесь, жена поможет вам.
— Эти два вызова, — спросил я, — действительно серьезны?
Деварест состроил гримасу.
— Ничего срочного! Однако постоянные клиенты требуют внимания. Чертовы невротики, знаете ли, которым за пятьдесят. Они засиживаются за полночь, играют в бридж, объедаются, пьют слишком много. Скверный образ жизни, избыточный вес, никаких физических упражнений — при таком сочетании невозможно избежать болезней.
— Но у них серьезные заболевания?
— Бывают и серьезные. Высокое давление, тромбы, сердечная недостаточность, почки, которые отказываются выполнять свои функции… Им, знаете ли, не приходит в голову, что они сами отвечают за состояние своего здоровья. Когда у моих пациентов выходит из строя автомобиль, они тотчас вызывают механика, чтобы тот пришел и отремонтировал машину. Когда у них что-нибудь болит, приглашают меня — механика телесных машин, так сказать.
— И что вы предпринимаете? Прописываете им диету?
— Ни в коем случае! Назначь я диету, — они завтра же предпочтут другого врача. Клиенты хотят, чтобы я их вылечил без всяких усилий с их стороны. А как это сделать, черт побери, когда у них на неделе несколько торжественных обедов с толпой гостей и кучей блюд! Я сам не могу этими обедами пренебречь, а мои пациенты и не хотят… Нет, Лэм, я лечу симптомы, выписываю снотворное, рекомендую подольше полежать в постели, особенно если в такой день предстоит вечеринка у миссис, как там ее зовут… Черт возьми! Зачем я вам все это рассказываю?
— Просто мне хотелось бы лучше представлять себе вашу жизнь.
— Употребите вашу любознательность на то, чтобы найти мисс Старр, — отрезал доктор. — А я сосредоточусь на медицинской практике.
Когда он взялся за ручку двери, я сказал:
— Никаких драгоценностей у мисс Старр нет. Я знаю, у кого они.
— У кого?
— У вас.
Деварест был ошарашен.
— У меня? — воскликнул он.
— Вот именно!
— Вы спятили!
— Нет, — сказал я. — История с сейфом неправдоподобна. Драгоценности не могли быть украдены так, как вы это изобразили. Вы дали полиции их описание.
Драгоценности будут вам возвращены, если их найдут.
А тысяча долларов — слишком большое вознаграждение, и вы слишком легко назвали эту цифру.
— Но зачем, знаете ли, мне это понадобилось?
— Моя догадка: в сейфе лежало что-то ценное для вас. Вы обнаружили его пропажу, решили установить вора. Прибегнуть к обычным средствам — пока не знаю почему — вы не могли. Но я знаю, вы уговорили жену отдать вам драгоценности. Из банка они перешли в сейф, но затем вы извлекли их оттуда и на следующий день обратились в полицию. Так вы оказали давление на того, кто взял необходимую для вас вещь. Нолли Старр не выдержала этого давления. Она разгадала ваш замысел, поняла, что вы подстроили кражу, и улизнула. Вы пришли к выводу, что узнали то, что хотели, и теперь стремитесь поговорить с мисс Старр.
Деварест плотно затворил дверь и стал медленно приближаться ко мне. Он бы ударил меня без малейших угрызений совести, если бы дал себе волю. Но в последний момент сдержался, остановился в двух шагах от меня. Выпалил:
— Какая чушь!
— В конце концов, — возразил я, — я здесь для того, чтобы действовать в ваших интересах. Но нельзя помочь пациенту, если он лжет. Я не смогу помочь вам, если вы не скажете мне правду. Ведь не драгоценности вы хотите получить от мисс Старр, не так ли?
— Все это вздор, — оборвал меня Деварест. — Найдите мисс Старр и верните драгоценности. Не нужно лишних рассуждений — занимайтесь своим делом. — Он взглянул на часы. — Я должен идти. — сказал он более спокойным тоном. — Мне еще нужно заехать в аптеку, купить лекарства. Оставайтесь в кабинете. Здесь есть кое-что интересное для чтения. Я постараюсь не задержаться.
— А где книги?
— С левой стороны от кресла.
Деварест кивком указал на некое загадочное устройство.
— Устройтесь поудобнее, включайте дампу и читайте.
— Когда вы вернетесь?
Он снова взглянул на часы.
— В девять, самое позднее — в девять тридцать… И не делайте поспешных выводов, Лэм.
Глава 2
Весной и поздней осенью на Южную Калифорнию обрушивается сильный ураган, который именуется «сантанас». Иногда его называют «Сайта Анас». В течение нескольких часов перед началом бури небо бывает особенно чистым. Можно с поразительной ясностью видеть тогда детали даже отдаленных предметов. Воздух постепенно сгущается и как бы застывает. В одежде скапливается электричество. Воцаряется неестественная тишина.