— Она сказала ему? Иногда она такая… буэээ, — ворчит Киш.
— Так что да. Она сделала это. Я чувствовала себя такой дурой. Я не знала, что сказать. Я даже не могу поверить, что он позвонил, чтобы поговорить со мной об этом. — Я съеживаюсь, до сих пор смущаясь из-за того разговора с Алексом. Я втыкаю свою вилку в кусок бисквита и сую его в рот.
— Так что он сказал?
Киша ждет, пока я медленно прожевываю, затягивая интригу.
— Он сказал, что сожалеет, что не испытывает таких чувств ко мне. Он сказал, что не знал, что я испытываю к нему подобные чувства.
— Да, да, да. Что еще? — Киш быстро двигает своими руками, как бы говоря «расскажи мне больше».
— Во всяком случае, он сказал, что я была забавной на вечеринке, и ему понравилось со мной разговаривать. Он сказал, что я слишком хороша для него, а он недостаточно хорош для кого-то вроде меня, что было мило, я полагаю. Но что это говорит об Эми?
— То, что она подлая сучка, которая вставит другу нож в спину, поэтому неважно, что она сойдется с этим засранцем, который, вероятно, все равно бросит ее.
— Вау. Немного резко, — говорю я, удивленно. Киша выпалила слова, словно она практиковалась несколько дней. — Во всяком случае, он сказал, что хочет быть друзьями, и надеется, что все еще может разговаривать со мной, не обманывая меня. Он сказал, что со мной весело общаться, и я согласилась общаться с ним. — Я вонзаю вилку в другой бисквит и поднимаю его. — Да, все отлично.
— Ты такая дурочка, Мэгги. Так ты все еще хочешь с ним общаться? Ты уверена, что это хорошая идея?
— Почему бы и нет? — Я пожимаю плечами. — Это то, что мне понравилось в нем в первую очередь. С ним весело разговаривать. Возможно, ему просто лучше удается быть другом, чем парнем. Я имею в виду, смотри, он был так любезен позвонить мне. Большинство парней повели бы себя будто им «без разницы», а он позвонил.
Я улыбаюсь, думая о дружбе с Алексом.
— Хм. Если ты в этом уверена… но ему лучше не делать тебе больно или я надеру его милую задницу. Ты знаешь это, не так ли?
— Да, я знаю, Киш. Спасибо, мамочка. — Я хихикаю. — Знаешь, с ним было не так уж плохо разговаривать. На самом деле даже мило. Как разговаривать с тобой или Стеф. Мне показалось, что я уже разговаривала с ним миллион раз до этого. Мне просто интересно, что произойдет между ним и Эми.
— Да. Интересно, как она будет себя вести сегодня за обедом. — Киша жует внутреннюю сторону своей щеки, когда задумывается. — Как думаешь, она будет сидеть с ним или с нами?
Я делаю паузу, представляя более тесное общение между Эми и Алексом во время обеда. Мой желудок сжимается лишь при мысли об этом.
— Я думаю, мы узнаем об этом позже.
— Погоди минуту. — Киша расширяет свои глаза. — Расскажи мне про Би Джея или Бена... как там его зовут.
Ах да. По крайней мере, эта история достаточно отвлечет мое сознание от последней мысли, чтобы удержать свой завтрак внутри.
— Итак, это его настоящее имя. — Я начинаю рассказ, который все еще заставляет меня смеяться. — Я полагаю, во время его первого года обучения футболу, там было два Бена, и другой был выпускником. Так что он получил прозвище Бен Джуниор17, и ребята начали называть его кратко Би Джей. Оно просто прицепилось, и я думаю, что поскольку они кучка извращенцев, им нравится имя Би Джей также и по другим причинам. Ты понимаешь меня?
Киша ухмыляется:
— Я все поняла. Я уверена, что они любят называть одного из своих парней — Би Джей.
— Так вот, он сказал, что ребята — единственные, кто его так называет, так что я могу называть его или Бен, или Би Джей, это не имеет значения.
— Ну, должно быть, это был трудный выбор, — она хихикает.
— Да, без шуток. Можешь себе представить мою маму? Мэг, здесь Би Джей на телефоне, — я подражаю пронзительному голосу моей мамы.
Мы обе истерически смеемся. Моя мама иногда не понимает столь очевидных вещей вроде этой и она, вероятно, даже не поняла бы, что сказала.
Киш хрюкает, снова вызывая у нас истерику. Она продолжает хрюкать, и мы как будто не можем остановиться. Это даже не смешно, но мы не можем перестать смеяться. Мне удается, сделав глоток, попробовать свой напиток и успокоиться.
— Ладно, ладно, ладно, я в порядке. Я успокоилась. — Я должна протереть глаза салфеткой. Я делаю глубокий вдох, чтобы укротить еще один всплеск эмоций.
— Хорошо, больше никакого смеха. В любом случае, о чем вы говорили? — Она все еще хихикает.