Она окинула взглядом дорого и со вкусом обставленную комнату. Однако в ней не было так же уютно, как у Б. Экберга.
Но в чем же причина? Наверное, в том, что его комната обретала свой внешний вид медленно, на протяжении долгого времени, в то время как они вместе с Йоргеном купили всю мебель всего за пару безумных выходных.
Но как же, собственно, выглядит этот дом номер 9 по улице Орхидей? Ивонн попыталась вспомнить увиденную там мебель, ткани, цвета. Но, по-видимому, все забыла. Да, по правде говоря, она там ничего толком и не рассмотрела. Все ее усилия, направленные на то, чтобы быть принятой на работу в качестве достойной прислуги, заняли тогда все ее внимание. Женщина помнила только старинный шкаф, который нужно тщательно полировать, и этот проклятый паркет, который, по правде, выглядел не лучшим образом.
А люстра? Нет, эту деталь из своего фиктивного прошлого домработницы она просто выдумала. Люстры не было абсолютно точно.
Но как тогда все-таки он выглядел? У женщины осталось впечатление домашнего уюта и вместе с тем… некоей запущенности. Эти высохшие и совершенно безжизненные цветы на окнах. А может, еще и небольшой беспорядок? Ну да, точно: огромный стол со стопками бумаг, повсюду, и даже на полу, книги и картонные папки.
Ну а что сам Б. Экберг? Ему, вероятно, лет сорок пять. Отталкивающе высокомерный, снисходительный. Но в какой-то момент, когда только открыл дверь, – такой уязвимый, почти испуганный.
А его внешний вид, его черты лица? Нет, этого она вспомнить не могла: лицо мужчины полностью растворилось в ее памяти.
Ивонн рассердилась на саму себя: она проделала то, чем никогда прежде не занималась: лгала, назвалась чужим именем, переодевалась в другую одежду. Наконец, она подвергала себя огромному риску. И все это исключительно ради того, чтобы поглазеть на дом изнутри и познакомиться с его владельцем. И вот, в результате всего этого она почти ничего не запомнила из увиденного там! Что же, собственно, дал ей этот мучительный визит? Одни проблемы. Обещание, которое она и не думала выполнять, ключ, от которого не знала, как избавиться, а также вполне очевидные угрызения совести.
Ивонн приняла ванну с успокоительными травами и, когда вскоре после этого вернулся домой Йорген, легла в постель и принялась смотреть по телевизору какой-то американский детектив. Муж расстегнул ворот рубашки и, не раздеваясь, лег рядом с ней поверх одеяла. Он сдвинул очки на лоб и закрыл глаза. Ивонн через одеяло прижалась к нему благоухающим телом.
– Устал? – шепнула она.
Йорген кивнул. От этого жеста его очки сползли на одеяло, но он не стал их поднимать.
– Чем ты сегодня занималась? – пробормотал он сонным голосом.
Ивонн призадумалась. Они рассказывали друг другу обо всем, чем занимались: о работе, о встречах с друзьями, о том, что делали в свободное время. И непременно о Симоне. Это были общедоступные сферы, открытые для дискуссий и обмена взглядами. Но наряду с этим у каждого из них, если на то пошло, имелись еще и свои секреты. Что касается Йоргена, то речь здесь шла о его изменах и весьма сомнительных сделках, которые он проворачивал на работе наряду со своими прямыми обязанностями на фирме.
У Ивонн это было связано с предместьем и с большей частью ее детских воспоминаний.
И визит к Б. Экбергу безусловно относился к этой глубоко личностной стороне, а именно к теме предместья, тем самым, по своей сути, весьма сильно смахивая на серию налоговых махинаций ее мужа и на его грязные ночные похождения, лживые, постыдные и аморальные.
– Как обычно, ничего особенного, – нежно ответила она. – А как прошла твоя поездка в Стокгольм?
Но ответа не последовало – Йорген спал. Тогда Ивонн взяла его очки и, перегнувшись, положила на прикроватную тумбочку. При помощи дистанционного пульта она выключила телевизор, но тушить свет не стала. Повернулась на бок лицом к Йоргену и посмотрела на него взглядом полным нежности.
Она прекрасно помнила, в какой именно момент приняла решение выйти за него замуж.
Это произошло вскоре после смерти матери Ивонн, когда она была вынуждена забрать материнские вещи из ее квартиры. Не общаясь с матерью на протяжении многих лет, она понятия не имела о том, что эта квартира вообще существует в природе. Ивонн думала, что мать давно выехала из нее. И это была отнюдь не та большая квартира в самом центре города, в которой прошли все ее детство и юность, а совсем маленькая, где-то на окраине. Ее мать, находясь на попечении социальных служб, проживала в ней в тот период, когда состояла на учете в лечебном учреждении, однако в последние годы квартира пустовала.