– Только без истерик! – возмутился Володя. – Что вы такое придумали? Или молчите, или уходите!
Кира послушно захлопнула рот и даже прижала к нему для верности обе руки. Уйти в такой момент из квартиры Кеши она никак не могла!
– Она будет молчать, – поручилась за подругу Леся. – Я за ней присмотрю!
Кира часто-часто закивала головой. Руки от своего рта она отнять все еще боялась. Но участковый, смерив ее придирчивым взглядом, решил не вредничать и кивнул:
– Ну смотрите мне. Чтобы только без шума. И так весь дом на ушах. Шутка ли, мертвое тело во дворе. А там дети, собаки, бабушки. И о чем только думал ваш жених, когда так поступал? Если уж задумал самоубиться, мог бы сделать это цивилизованно, в пределах занимаемой им жилплощади. К чему эта помпа?
К счастью, на последнюю фразу участковый не ждал ответа. Он быстро повернулся и пошел дальше обследовать квартиру, как без труда поняли подруги.
– Кира, – затеребила подругу за руку Леся. – Нам бы тоже надо посмотреть.
– На что?
– Ну… Ты веришь, что Кешка того… самоубился?
Кира задумалась. В принципе никакой тяги к самоубийству Кира в женихе не замечала. Кешка по натуре был борцом. Он создал свою не очень большую, по чьим-то меркам, но вполне процветающую фирму с пятью филиалами, два из которых находились даже в других городах, целиком своими силами. Поднял дело с нуля. И сейчас все у него в жизни было замечательно, если не считать сегодняшнего инцидента.
– Никогда бы не подумала, что Кешка обожал тебя до такой степени, – продолжала шептать Леся. – Нет, он тебя, конечно, очень любил. Но мне всегда казалось, что себя он любит чуточку больше. И еще он тщательно взвешивает все свои поступки. Кто угодно мог выброситься из окна, но только не он.
Кира была согласна с подругой. Ей тоже очень не нравилось это якобы самоубийство. И потом, куда делась из квартиры таинственная любовница Кеши? Та долговязая дылда, с которой застукала Кира своего жениха? В квартире ее не было, это факт. Куда же и когда она ушла?
– Что же получается, я ушла, та мымра следом за мной тоже ушла. А Кешка не выдержал одиночества, взял и выпрыгнул из окна?
– Это он из-за ссоры с тобой так расстроился.
– Так ведь логичней было бы мне сначала позвонить.
– А он тебе не звонил?
Кира проверила свой телефон и отрицательно покачала головой. Нет, Кеша ей сегодня вообще не звонил. Ни до измены, ни после.
– Очень странно, – произнесла Леся. – Очень. И знаешь, мне все это сильно не нравится.
Кире тоже не нравилось. Да и кому понравится, в один и тот же день потерять своего жениха дважды? Первый раз в фигуральном, а второй уже в буквальном смысле этого слова.
– Леся, он не мог из-за меня выпрыгнуть из окна. Кешка был не такой. Он бы сначала мне позвонил и все обстоятельно выяснил. Правда ли то, что мы с ним расстаемся. Да и обязательно бы спросил, как мы будем делить совместно приобретенное имущество. Что себе возьмет он, что заберу я. И уж только потом… Да нет, никогда бы Кешка не стал делать такой глупости!
– Выходит, ты недостаточно хорошо узнала его и не осознавала глубины его чувств к тебе.
– Ага! Конечно! – не сдержалась и презрительно фыркнула Кира. – Особенно глубоки были его чувства ко мне сегодня. Как раз когда эта крыса на нем прыгала! Как вспомню, так прямо снова убить его хочется!
Володя, который как раз в этот момент вошел в комнату, явно собираясь что-то сказать, замер, словно громом пораженный.
– Вы снова хотите его убить? Своего жениха, надо полагать?
– Это я не в том смысле, – попыталась объясниться Кира. – Просто Кеша мне сегодня изменил, мы с ним крупно повздорили, и я…
Она замолчала, не зная, что говорить дальше. А Володя, кинув на нее подозрительный взгляд, перевел его на бумагу, которую держал в руках. Держал осторожно, всего двумя пальцами. И никому эту бумагу не дал, потому что один был в перчатках и мог трогать в квартире все, что заблагорассудится.
– Почерк покойного? Кто знает?
И Володя показал наконец лист бумаги, на котором было написано от руки несколько строк. Кира пригляделась и подтвердила:
– Очень похоже на почерк Кеши.
– Похоже, говорите… м-м-м… Ну да ладно, наши эксперты разберутся.
Володя повернулся, чтобы уйти, но Леся его остановила: