- Спасибо тебе, сынок! Спасибо! Храни тебя Господь!
***
Три долгих дня ничего не происходило. На одной постели лежали двое рука об руку. Белые тела с темными ввалившимися глазницами. За трое суток ни один, ни другая ни разу не шевельнулись. Жизнь в них поддерживалась только благодаря капельницам с глюкозой. Все это время квартиру не покидали ни Нина, ни Олег. Только Андрей, как исполняющий обязанности президента фирмы "Эра", приходил вечером на пару часов и снова уходил. Нина же с Олегом оставались здесь даже на ночь, благо, места в квартире было достаточно. Нина восхищалась мужеством Олега. Да, на такой поступок способен далеко не каждый мужчина - ради счастья любимой женщины пожертвовать своим счастьем, мужскими амбициями, гордостью и еще много чем! Теперь она очень хорошо понимала, почему Светлана отказалась бросить мужа. Да, он действительно не заслуживал такой подлости. Есть же настоящие мужчины на свете! Ну почему, почему кому-то - все, а ей, Нине - ничего?! Почему Свете - и Олег, и Виктор, а Нина, как была одна, так и осталась. А Света была счастлива с Олегом, теперь, если выживут, будет не менее счастлива с Виктором. А ей, Нине, что, век одной вековать?! А Олегу?! Ему-то за что такое наказание? За что он-то страдает? За свое благородство, за любовь, за преданность?!
Олег не отходил от Светланы. С другой стороны кровати, держа сына за руку, сидела Ирина Станиславовна. Несчастная мать не спала несколько ночей, и теперь сама выглядела не лучше умирающих. В комнату вошла Нина:
- Ирина Станиславовна, идите отдохните, я посижу. Вам обязательно нужно поспать, идите.
Несчастная мать замотала головой:
- Нет. Спасибо, Ниночка, но разве я могу его оставить?
- Теперь можете. Теперь он не один, они вместе. И им сейчас никто не нужен. Вы отдохните, а мы с Олегом их здесь покараулим, чтоб не убежали, - слабая улыбка коснулась ее бледных губ.
Ирина Станиславовна нехотя покинула насиженное место и вышла из комнаты. Нина тут же заняла ее место.
- Вы и правда думаете, что теперь все будет хорошо? - тихонько, дабы не побеспокоить болящих, спросил Олег.
- Я думаю только то, что им сейчас действительно никто не нужен. Где бы они ни были в эту минуту - они вместе. И им хорошо вдвоем. Это нам с вами плохо, Ирине Станиславовне плохо, Светланиной матери, а им - хорошо. Кстати, а как ваша дочь? Что вы ей сказали?
- Ничего. Я ее даже не видел, - хмуро ответил Олег. - Я ведь сразу из больницы поехал в аэропорт. Сразу, как узнал обо всем, даже домой не заезжал. Иришка сейчас с бабушками...
- А потом? Что вы скажете ей потом? - допытывалась Нина.
- "Потом" - когда? Когда они выживут? Или когда их не станет? Скажите честно, Нина - мы опоздали?
Нина пожала плечом, вздохнула:
- Я не знаю. Этого никто не знает. Но я очень надеюсь, что нет. Иначе их, наверное, уже не было бы.
- Но они лежат так уже три дня, и ничего не происходит...
Нина пламенно возразила:
- Но ведь им не становится хуже! Ведь если бы было уже слишком поздно, если бы процесс был необратим, мы бы уже заметили ухудшение! Это я вам, как специалист, говорю.
Олег усмехнулся:
- Специалист! Что ж вы, специалист, допустили до такого?!
- Мы как раз ничего не допустили! Уже все давным-давно было бы в порядке, если бы Светлана не заупрямилась!
Олег нахмурился, словно услышал что-то очень неприятное, сглотнул возникший в горле ком:
- Я не об этом. Ладно, я ошибся со своей половинкой - я не специалист в этих вопросах, я просто влюбился. А как вы могли ошибиться? Вы - специалист, профессионал. Вы же знали, что он - чужой, что он может быть только с одной женщиной - с моей Светой. Как же вы...
Нина горько усмехнулась:
- А, вот вы о чем... И на старуху бывает проруха. Знала, с самого начала знала, что это не моя половинка. И ничего не могла с собой поделать. Все надеялась на что-то...
- И как вы будете теперь?
- Не знаю. Как-нибудь. От меня тут уже ничего не зависит. А вы, как будете вы? И как вы вообще могли привезти ее сюда, как можете спокойно сидеть и смотреть, как она лежит рядом с посторонним мужчиной?
Олег нахмурился:
- А у меня есть выбор?
- Выбор всегда есть. Вы могли остаться с ней в Киеве.
- А потом всю жизнь проклинать себя за малодушие? Вам, наверное, сложно понять. Я просто хочу, чтобы она жила. Пусть не со мной, хотя это безумно больно. Но я просто каждую минуточку своей жизни хочу знать, что она жива-здорова, что у нее все в порядке...
- Даже такой ценой? - спросила Нина.
- Даже такой. Она ни в чем не виновата. Я ее знаю - если бы была возможность избежать этой странной "Двойной звезды", она непременно сделала бы это, она бы выбрала семью.
- Она ее и выбрала - вам действительно не за что на нее обижаться. Она знала, что ей грозит, и все-таки выбрала семью, вас. Я вам даже завидую. Вам, конечно, тоже больно, как и мне, но у вас было счастье, вы любимы. А мне это, видимо, не дано.
Олег возразил:
- Глупости, какие глупости! Молодая красивая женщина, вроде не глупая, а такое говорите! Просто мы с вами ошиблись, мы приняли чужие половинки за свои. Но, раз уж мы появились на свет, стало быть, и у нас с вами должны быть половинки. И когда-нибудь мы непременно их отыщем. Когда-нибудь, когда уже будет не так больно, как сейчас...
- Где их искать, те половинки? Они где-то очень сильно заблудились...
- А может быть, это мы заблудились? А половинки наши ходят где-то рядом, ждут нас? Не переживайте, Нина, еще все будет хорошо. Вот только пусть они скорее поправятся, и тогда все будет хорошо. Пусть не сразу, но со временем все обязательно наладится. И вы непременно найдете свою половинку.
Нина слабо улыбнулась:
- Вы обещаете?
Олег горько усмехнулся:
- Обещать - ваша профессия. Я просто так думаю.
- А вы? Вы тоже найдете свою половинку? У вас ведь тоже все будет хорошо?
- А у меня уже все было хорошо. Мне нечего больше ждать от жизни...
Нина возразила горячо, с каким-то внутренним воодушевлением:
- Да нет же, у вас тоже все будет хорошо! Обязательно! Я говорю это, как специалист!..
Сидели вот так возле бессознательных любимых, переговаривались в полголоса, успокаивали друг друга, да и не заметили, как дрогнула рука Виктора, сжав посильнее Светкину ладошку, как моргнула Света и легкая, едва различимая улыбка коснулась ее обескровленных уст...