В аэропорт ехали молча, каждый думал о своем. Светлана больше всего волновалась, узнает ли она его в зимней одежде - познакомились-то осенью, Олег был в легкой курточке, да и сама Света в плаще. Сейчас же январь, а в Приморье даже слабый мороз при высокой влажности да сильном ветре пробирает, как сорокаградусный. Она в шубе громоздкая и неуклюжая, а мохнатая песцовая шапка скрывает пол-лица. Узнает ли он ее в таком виде? А как ей узнать его, если из всего его облика она запомнила только черные усы? Думать, приедет или нет, Света уже не могла. Будь, как будет. Насмешки, так насмешки, замужество, так замужество. В любом случае, изменить уже ничего нельзя, шутка зашла слишком далеко...
Отец волновался не меньше Светланы. Только он не гадал, приедет будущий зять или нет, он ведь ничего не знал о шутке. Он волновался о судьбе дочери. Для того ли он растил ее, кровиночку родную, пестил, лелеял, чтобы отдать сейчас совершенно чужому человеку, из очень далекого Киева, да вдобавок ко всему еще и артиста! Чтобы тот, увезя ее в свое далеко, набаловался, наигрался ею вволю, и бросил, как использованный автобусный талон, под ноги прохожим...
...Встречающих, несмотря на раннее утро, было много. Света протиснулась к решетке, закрывающей выход на аэродром. Вот подъехал автобус с прилетевшими, встречающие зашевелились. Кто-то уже узрел того, кого встречал и радостно машет рукой в толпе, в надежде, что увидят если не его самого, то уж хотя бы руку. По мере опустения автобуса сердце у Светы сжималось все сильнее - не было среди пассажиров ни одного молодого человека с черными усами! За Светкиной спиной раздался голос отца:
- Ну что, есть?
- Нету... - растерянно ответила Света.
- Ну вот, я же говорил...
Ну зачем он так, Господи, ведь и без этих слов так больно!...
... Оказывается, в автобус поместилась только половина пассажиров киевского рейса. Ждали следующей ходки. Подъехал, пассажиры выходят, и снова ни одного усатого! Вернее, усачи были, но то возраста более зрелого, то усы какие-то рыжие... Автобус уже почти опустел, а его все нет! Значит, все-таки насмешки... Судьба сделала свой выбор. Но нет, постой, вон последний из автобуса вышел, вроде молодой, и усы черные... Ближе, еще ближе... И глаза вроде знакомые... Точно, он! Приехал таки! Слава Богу, насмешек удалось избежать, а с замужеством мы быстро управимся!
Олег узнал Светлану и в шубе, и в шапке. Он узнал бы ее и через год, и через два, и через десять лет. Он узнал бы ее и в норковом манто, и в карнавальном "Домино", и в костюме туземки из племени Тумба-Юмба! Узнал, подошел:
- Привет, - а больше и сказать-то нечего. Знакомы были без году неделю, после чего не виделись два с лишним месяца. Любить - любит, а что сказать - не знает. И Светке говорить нечего:
- Привет, - вот и весь разговор.
На помощь, как всегда, пришел отец. Повезло Светке с отцом, чего уж скромничать! Замечательный у нее папка, самый лучший в мире! Взял инициативу на себя, завел ни к чему не обязывающий разговор, что-то вроде "Как долетел", да "Где сидели?" (самолет опоздал ни много, ни мало на восемь часов, плюс лету от Киева пятнадцать часов с тремя промежуточными посадками), подхватил Олегову сумку, погрузил молодых в машину и повез домой, к празднично накрытому матерью столу. Всю дорогу отец усиленно развлекал будущего зятя, потому как только заканчивался разговор, в салоне машины повисало напряженное молчание. За сорок минут дороги от аэропорта отцу так и не удалось полностью разрядить атмосферу некоторого отчуждения не очень хорошо знакомых, почти откровенно чужих, людей. И, почти уже доехав до дома, папка принял единственно правильное в данной ситуации решение - дать молодым возможность побыть самим, а то сидят в машине две куклы фарфоровые, дернешь за веревочку - откроют рот, ответят, не дернешь - промолчат. А некому будет за веревочку дергать, глядишь, и проснутся, зашевелятся...
- Мамка просила хлеба купить, - и с этими словами высадил молодежь из машины.
Хлеба дома было полно, Светка это точно знала - сама покупала накануне. Но за папкин спасательный круг ухватилась с благодарностью. Купили хлеба, потом по дороге домой зашли в детский садик, посидели в беседке, выкурили по сигаретке и таки пришли в себя, очухались!
Подходя к дому, Света предупредила Олега:
- Ты приготовься, сейчас будет много шума. Я тебе рассказывала про Бима? Так он ужасно не любит чужих, особенно мужиков. Укусить не укусит, но орать будет очень долго. Чтобы он принял человека, тот должен прийти не менее пяти-шести раз, тогда гавкать перестанет, - и с этими словами нажала кнопку звонка.
Ожидаемого шума не было. Вместо него глазам их предстала такая картина: выскочила небольшая черная лохматенькая шавочка и с диким визгом кинулась встречать гостя, подпрыгивая чуть ли не до его груди и пытаясь лизнуть в лицо. На Светлану пес не обращал ни малейшего внимания, всем своим видом словно бы говоря: "Тебя я каждый день вижу, а такой дорогой гость в нашем доме впервые!" Потом, спустя годы, Света объясняла для себя поведение собаки не чем иным, как тем же самым перстом судьбы: уж если собака одобрила кандидата в мужья, то это точно твой суженый, и сомнений в этом никаких быть не могло! Недаром ведь говорят, что собаки очень хорошо разбираются в людях. Биму к тому времени было уже лет десять, и за всю его собачью жизнь не было человека, которого бы он принял сразу и безоговорочно. И вдруг такая встреча! Тогда все были просто удивлены, и никому, даже Светке, не приходило в голову списывать поведение собаки на само провидение...
Накануне отъезда, когда родители устроили любимой дочери минисвадьбу, улучив минутку, когда никого не было рядом, Жанка прижалась головой к Светкиному плечу и сказала дрожащим от слез голосом:
- Не уезжай, на кого ж ты нас с Ольгой покидаешь?
На что Света резонно ответила:
- А как ты себе представляешь? Человек притащился в такую даль, через всю страну, а я ему скажу: "Прости, мальчик, я пошутила. Уезжай в свой Киев". Так, что ли? Не волнуйся, подружка, я схожу замуж, заодно Киев посмотрю и к лету вернусь!
Всю дорогу до Киева Света то рыдала, то дико хохотала. Рыдала оттого, что покинула родные свои края, любимых родителей, под чьим крылышком ей так уютно жилось, подружек дорогих Жанку и Ольгу. А что ждало ее впереди? - одна сплошная неизвестность. Кто этот человек, сидящий в соседнем кресле и тщетно пытающийся утешить ее? Она же его совершенно не знает, и как она могла пойти на такую откровенную авантюру?! А хохотала... Хохотала от того же: от того, какая же она дура, как же она могла сотворить такое со своей жизнью?! Ведь в Киеве у нее нет ни одного знакомого человека, кроме того, кто сидит сейчас рядом... К кому обратиться в случае чего, куда бежать?..
"В случае чего" не произошло, и бежать никуда и ни к кому не пришлось. Так уж случилось, что в Киеве их ждала отдельная двухкомнатная квартира в спальном районе, где стали жить они вдвоем с первого же дня совместной жизни. И была в этой квартире газовая плита, как почти во всех нормальных киевских квартирах. А во Владивостоке практически во всем городе были плиты электрические, а газовые Светка видела только в рекламных роликах, которые часто крутили у них в кинотеатрах перед фильмами. И в роликах тех постоянно этот самый газ взрывался, квартиры горели и люди погибали пачками. В общем, научить обращаться с газом эти ролики Светку не сумели, зато запугали-и!.. Страх и ужас охватывали ее при одной мысли, что такая страшная штука (газовая плита) постоянно находится рядом и в любой момент может так рвануть, что мало не покажется никому!