Выбрать главу
— Зелёною весной Под старою сосной С любимою Корт наш Прощается. Кольчугою звенит И нежно говорит: «Не плачь, не плачь, Орха, ты- красавица!»
Подруга Молчит и слёзы льёт, От грусти Болит душа её. Кап-кап-кап, Из ясных глаз красавицы Капают слёзы на копьё.
Кап-кап-кап, Из ясных глаз красавицы Капают горькие, капают, кап-кап, Капают слёзы на копьё.
Студёною зимой, Опять же под сосной С любимою Корт наш Встречается. Кольчугой вновь звенит И нежно говорит: «Вернулся я к тебе, Раскрасавица!»
Орха от счастья слёзы льёт, Как птицы душа её поёт. Кап-кап-кап, из ясных глаз девичьих Капают слёзы на копье. Кап-кап-кап, из ясных глаз девичьих Капают сладкие, капают, кап-кап, Капают прямо на копьё.

Умеют же, когда захотят, научил их, пока ехали сюда. Местные стояли с открытыми ртами, а обоз «честно» награбленного потянулся из опустошенного замка.

Глава 33

Непорядки в голове

«Доктор Хайд, во мне уживаются два человека, это плохо?

— Плохо, когда они не уживаются, мистер Джекил».

Автор книжки про пиратов.

Вечером, после прибытия в замок, меня «накрыло». Я смотрел на свои руки и мне казалось, что они по-прежнему в крови. Меня трясло, хотя я уже забрался под одеяло. Вопли убиваемых и лязг железа стоял в ушах. Как? Как я мог вот так спокойно распластать живого человека мечом на куски? А судороги повешенного? Стоили ли деньги вот такой страшной смерти? Если моя память, вернее две мои памяти, как-то смогли ужиться между собой, со скрипом и некоторыми ограничениями, то моя совесть или что-то там у нас еще есть не могла справиться с происходящим. Тот прежний я, старый и опытный, жил в мире, в котором насилие и убийство считалось недопустимым… нет, не так… он принадлежал к тем людям, которые страстно хотели, чтобы насилие и убийство были недопустимы. Жизнь человека возносилась как непреложная ценность, другой не будет, и, хотя люди несовершенны и многие за свои дикие поступки должны были отвечать, но общий посыл был понятен…

Я понял, что не могу вспомнить то, что невозможно описать существующими в этом мире словами, с этим ясно, и ясно, как с этим бороться, учиться, расширять мировоззрение молодого герцога, делать картину мира более сложной… но вот что делать с совестью…

Первые дни и месяцы я находился в шоке, в «культурном» шоке и в шоке от самого понимания объединения двух сущностей, теперь наступил откат. Все принятые решения казались дикими, все поступки нелепыми и безобразными, слова надуманными и служащими только оправданием безобразных деяний. Кровь, мертвецы, страдания, грязь, ругань… что во всем этом…хорошего? Правильного? Ничего… а как?

Был, конечно, старый и проверенный способ от всего этого… как говорил кто-то из героев: «На меня тоже бывает такое накатит…тогда бабы или водка… а лучше вместе… и много». Совет неплохой, в общем… а потом? Продолжать до бесконечности?

Вылез из кровати, накинул куртку, вышел в коридор, махнув по дороге выглянувшему из-за угла гвардейцу, и по лестнице выбрался на площадку башни. С недалекого моря дул теплый и влажный воздух, весна не за горами. Осмотрелся. В замке было темно и тихо, горел только огонь в воротной башне и звякала сбруей нерасседланная караульная лошадь, привязанная там же у ворот. В городе же кое-где горели огоньки, и по стене, и в ремесленной стороне, и в центре города. Вдалеке тоже был виден свет костров, и на той стороне реки, и на нашей где-то вдалеке.

Облокотился на парапет, вздохнул воздуха полной грудью. А что обитателям замка стало жить хуже? А городским? А тем, кто приплыл ко мне из леса? А эти жители баронства Саг, те, которые бросили свои дома и с пожитками догнали наш обоз, и дотопали с нами до Подуха? На что они надеялись? Явно на то, что жизнь станет лучше. А дети в тех трех уничтоженных деревнях? Если бы мы не порубали пришедших стражников, то явно только ими бы не ограничилось… Значит можно что-то делать… на благо… за жизнь… Пафосно? Да. Нагло и опрометчиво? Да. Наивно? Да. Да. Да… До жути наивно и, главное, вряд ли исполнимо…