— Сомкнуть строй, — выдавливаю я еле слышно.
— Сомкнуть строй! — орет Липп рядом. — Держать строй, висельники!
Все плохое от меня запоминает, нет чтоб чего хорошее, только ругательства.
— Сомкнуть строй. Арбалетчики. По своим не попасть.
— Сомкнуть строй! — орет Липп. — Арбалетчики, готовсь! По своим не попасть! Пли! Перезаряжай!
Лаги отхлынули от рыцарей вправо, остатки выдавливались в свободное пространство, наши построения стали смыкаться, что сыграло нам на руку. Теперь можно было целиться спокойно, не боясь зацепить своих напротив, и стрелки начали уверенно поливать разбойников.
— Банн. От берега отрезаем. Конницей.
— Банна к командиру! Рыцари! Держим берег! Не даем вернуться на корабль!
Враги тоже поняли, что проигрывают и попытались прорваться к берегу, растянули свой строй, часть, особо наглые, бросились ко мне, обозначенному черным знаменем, смертники…
— Эй, барон, вызываю тебя на бой! — заорал один из них.
Эх, вот и чего им не спокойно умереть…
— Ты трус, барон! Выходи!
Авторитет терять нельзя. Все остановились, внизу у кромки воды конница продолжала гонять кого-то, на корабли лезли бойцы Кама, захватывая их, кто-то летел с палуб в воду. Перед нами осталось человек пятнадцать с этим наглым во главе.
— Эх, а я уже думал позавтракать, — просипел я. Стоявшие рядом гвардейцы покосились на меня. — Всех убью, один останусь.
Вышел вперед. Передо мной стоял лаг, чуть ниже меня, но более крепкий, вернее, заметно крепче меня. А вот как у тебя, морячок с ногами, какие- то кривоватые, что же потанцуем. В руках у него был меч, примерно такой же как у меня. Опыт или молодость? Опыт или наглость? Опыт или скорость?
Пошел по кругу, отпихивая своих бойцов, расширяя строй. Пошел дальше, также нагло отпихивая рукой стоявших лагов, те опешили от такой борзоты, последний, совсем молодой пацан с ошалелыми глазами, испуганно смотрел на меня.
— Бу! — приблизил свое лицо к нему.
— Ай! — тот отступил и упал на задницу. Строй грохнул смехом.
Лаг внимательно смотрел на меня, поворачиваясь ко мне лицом.
Ладно, «идти, так идти». Страха не было… такие правила игры… можно было, конечно, просто приказать пристрелить оставшихся, но мне нужен был безусловный авторитет у смотрящих на меня людей. Что же делать, если сейчас этот авторитет можно было завоевать только нашинковав кого-то железом, пусть он этого и заслуживает.
Повернулся боком к лагу. Поза «всадник на лошади», присел, меч сзади параллельно земле. Мой «полуторник» это, конечно, не катана, но не зря же я уже полгода машу им хотя бы по полчаса в день. Взгляд расфокусировался, осталась только фигурка противника и огонек острия его меча. Визави явно озадачился сначала, но потом отбросил сомнения, взревел и бросился на меня, поднимая своим мечом. Быстрый подшаг, взмах, он только возносит свою железяку, мой удар навстречу, лезвие разрубает лицо, чтобы не упасть, падаю на колено, руки вверх, меч закрывает голову и бок, лаг, уже захлебываясь кровью, бьет по моему мечу, отшагиваю, поднимаясь, и сношу ему голову напрочь. Все.
— Банзай! — орет Липп.
— Банзай! — орет все войско.
Сзади что-то шевелится, но меня дергают за щиты, а туда разряжают арбалеты.
— Ура, герцогу! Ура-а-а!
Все болит, связки растянуты, надо мне меч полегче все-таки найти, говорить не могу, только сипеть, штаны порваны, и где успел, шлема опять нет на голове, опять весь в кровищи, и в своей тоже, порез на плече и на ноге, и не заметил в пылу драки, грязь и пот уже и не считаются, и настроение поганое, несмотря на победу.
— Зачистить все. Банн, потери?
— Считаем еще, командир. На кораблях еще бьемся.
— Что там?
— Зачищаем.
— Чтоб никто не ушел.
— Как принято, командир.