— Именно это я и пытаюсь выяснить, — ответила Дебора. — Но если этот хрен не оторвет зад от стула, мы никогда не узнаем.
Я заметил, что и Деб, и Вине предпочитают сравнения из области ниже пояса — честно говоря, не самый мой излюбленный способ начинать день. Но все мы должны проявлять терпимость друг к другу на рабочем месте, поэтому я решил на сей раз не комментировать.
— Что у тебя туг? — спросил я.
— Просто оберточная бумага, блин, — пояснил Вине. — Найдена на полу машины Клейна.
— От какой-то еды, — добавил незнакомец в углу.
Я посмотрел на него, потом на Дебору и поднял бровь. Она пожала плечами:
— Мой новый напарник. Алекс Дуарте.
— А, — протянул я. — Mucho gusto[6].
Дуарте пожал плечами.
— Ага, — отозвался он.
— От какой еды? — уточнил я.
Дебора скрипнула зубами.
— Вот это я как раз и пытаюсь выяснить, — повторила она. — Если мы узнаем, где Марта перекусил перед смертью, то последим за этим местом и, может быть, найдем гада.
Я подошел к Винсу, который доставал из пакета с уликами комок грязной вощеной бумаги.
— Он весь в жире, — сказал он. — На нем должны быть отпечатки пальцев. Сначала я хотел бы их поискать. Стандартная процедура.
— Придурок, у нас уже есть отпечатки Клейна, — возразила Дебора. — Мне нужен убийца.
Я посмотрел сквозь полиэтилен на застывший жир красновато-бурого оттенка; хотя обычно я не проявляю особого интереса к оберткам из-под еды, а потому вряд ли могу с уверенностью судить об этом предмете, но он показался мне знакомым. Я открыл пакет и тщательно понюхал. Благодаря таблеткам насморк наконец прекратился, а запах оказался сильным и недвусмысленным.
— Тако, — определил я.
— Будь здоров, — добавил Вине.
— Ты уверен? — спросила Дебора. — Это обертка из-под тако?
— Да, уверен, — сказал я. — Запах специй ни с чем не упутаешь.
Я приподнял пакетик и указал на крошечный желтый обломок, прилипший к бумаге:
— А вот и кусочек лепешки.
— Господи Боже, тако! — с ужасом произнес Вине. — И что?
— Ну что? — повторил Дуарте. — Может быть, из «Тако белл»?
— Тогда на обертке был бы логотип, — заметил я. — И потом, если не ошибаюсь, там заворачивают тако в желтую бумагу. Скорее всего она из какой-нибудь забегаловки поменьше. Или даже с лотка.
— Прекрасно, — одобрила Дебора. — Да в Майами их миллион.
— И везде продаются тако, — немедленно подхватил Вине. — Гадость!
Дебора посмотрела на него.
— Ты в курсе, что ты конченый идиот?
— Нет, не в курсе, — радостно отозвался Вине.
— Но почему именно тако? — спросил Дуарте. — В смысле, кому нужны дурацкие тако? В смысле, что тут такого?
— Может быть, Марта не нашел, где купить эмпанаду, — предположил я.
Дуарте тупо уставился на меня.
— Эмпа… чего?
— Ты можешь выяснить, откуда эта обертка? — спросила Деб. — Ну, там, исследовать специи, я не знаю…
— Деб, ради Бога, тако есть тако! Они, в общем, все одинаковые.
— А вот и нет, — возразила сестра. — Конкретно из-за этих тако убили копа.
— Тако-убийцы! — воскликнул Вине. — Отлично звучит.
— Может быть, есть какая-нибудь забегаловка, — начал я, и Дебора выжидающе посмотрела на меня. Я пожал плечами. — Ну, иногда новости распространяются, типа «у Мэнни классные гамбургеры» или в «Идальго» готовят лучшие в городе сандвичи «Медьяноче», и так далее.
— Да, но тако… — сказал Вине. — Я серьезно, ребята.
— Или, допустим, они самые дешевые, — продолжал я. — Или продавщица стоит за лотком в бикини.
— Я знаю такой лоток, — вмешался Дуарте. — Очень красивая женщина. В бикини. Они со своим лотком объезжают стройки, и она неплохо зарабатывает, вот уж поверьте. Только потому, что показывает сиськи.
— Не верю ни слову, — сказала Деб. — Почему сиськи всегда оказываются самым главным?
— Не всегда. Иногда задница, — заметил Вине, ловко возвращая нас к изначальной теме разговора. Я задумался, нет ли где-нибудь поблизости скрытой камеры. Может быть, какой-нибудь ведущий телешоу, ухмыляясь, выдает приз всякий раз, когда мы упоминаем задницу?
— Мы можем поспрашивать, — предложил Дуарте. — Вдруг кто-нибудь из наших детективов знает место, где продают хорошие тако.
— Или показывают сиськи, — ввернул Вине.
Дебора предпочла промолчать, но он почему-то не возблагодарил судьбу.
— Выжмите из этой бумажки все, что можно, — приказала сестра, развернулась и вышла. Дуарте выпрямился, кивнул нам и последовал за ней.