Особняк выглядел большим, если не сказать огромным. Возвышался в самой дальней части территории, держась подальше от леса. Сейчас я лицезрел след былых богатств рода. Каменные стены, старинные окна, массивные двери. Всё как положено. Но при этом чувствовалось, что здание повидало не лучшие времена. Кое-где штукатурка уже начала осыпаться, а крыша явно требовала ремонта.
Чуть ближе к центру располагались различные хозяйственные постройки: амбары, ангары, склады. Эти здания, по всей видимости, использовали для хранения продовольствия, инвентаря и прочих вещей. Деревянные, из толстых брёвен, они выглядели надёжно.
От меня не ускользнули пусть и редкие, сновавшие там люди. Сторожат? Логично. Моей целью прогулки было разузнать, что тут вообще происходит. Чувствую, утречком предстоит плотный разговор со стариком.
Ближе к лесу расположились маленькие домики. Простые строения с маленькими окнами и низкими дверями. С виду бедные, но крепкие. Скорее всего, здесь живут те, кто служат роду, — рабочие, слуги и стражники.
Мы уже почти подошли к ним. У самой границы с лесом дежурили люди. Факелы и костры горели ярко, освещая территорию. У большинства в руках были какие-то странные оружия, каких я раньше не видел. Похожее на огнестрельное оружие, но более вытянутое, с необычными деталями и стрелами. У других — копья и мечи.
Наше с Евлампием появление привлекло внимание стражников. Они зашептались, переглядываясь. А когда кто-то из них узнал меня, донеслось: «Внук хозяина…»
Мне захотелось избежать лишних разговоров. Жестом показал людям, чтобы держались на расстоянии. Но, как это часто бывает, кто-то всё-таки решил подойти.
— Господин… — передо мной возник мужик лет сорока, крепкий, в длинной рубахе и штанах.
Его борода была заплетена в косу почти до груди. Грубоватое лицо, нос картошкой. И, кажется, он что-то жевал.
— Чего тебе? — спросил я.
— Это… Вы куда собрались? — спросил он, оглядел нас обоих и задержал взгляд на Евлампии.
Пацан невольно сжался, будто его сейчас бить будут.
— На Кудыкину гору воровать помидоры, — ответил я с лёгкой усмешкой. Не собираюсь давать этому мужику лишнюю информацию.
Тот моргнул, явно не ожидая такого ответа. А после продолжил, почесав затылок:
— Вам бы не приближаться к лесу. Там опасно, всякая дрянь может в любой момент выскочить, — взгляд мужика стал напряжённым.
— Благодарю за предостережение. Мы ненадолго, одним глазком, так сказать, — я повернул голову к Евлампию. — Далеко ещё?
Пацан кивнул и тут же отвернулся, будто старался не привлекать к себе внимания. Мужик тем временем не отступал. Он покосился на Евлампия, а потом снова обратился ко мне с лёгким нажимом:
— Ваш дедушка… Он может выпороть нас или того хуже, если с вами что-то случится.
Пацан напрягся, его плечи опустились, а взгляд ушёл вниз. Очевидно, паренька тут не особо жалуют.
«Опасный лес?» — подумал я, чувствуя, как в груди разгорается любопытство. Интуиция подсказывала, что риск есть, но и возможности могут открыться. Это же самое предчувствие подталкивало проверить Евлампия.
Можно, конечно, попросить кого-то сопроводить нас. Вот только слова Виктории о предателе до сих пор вертелись в голове. А если этот мужик и есть один из них?
Я быстро оценил ситуацию. Пацан… Точно не потянул такую роль. Молод и не на хорошем счету. Такой мало что сделать может. Да и ведёт себя, мягко говоря, некомфортно в присутствии этих людей.
В итоге я доверился себе и рефлексам, которые не раз спасали мне жизнь.
— Всё будет хорошо, — бросил уверенный взгляд на мужика. — Мы ненадолго, через полчаса вернёмся. Потом выходите за нами.
— Как прикажете, — буркнул он, но потом зло глянул на Евлампия, словно парень во всём виноват. — Если что, кричите.
Мы прошли мимо всех домиков, углубляясь в чащу.
Лес оказался тёмным, несмотря на всё ещё летнюю ночь. Тишина прерывалась лишь шелестом листвы и треском веток под ногами. Буквально через тридцать-пятьдесят метров он стал ещё гуще. Факелов и костра отсюда уже почти не видно.
Вскоре мы оказались возле сколоченного наспех домика. Такой, что мог вот-вот рухнуть. Доски криво соединены, крыша держалась на честном слове, а двери были всего лишь грубо сбитым заслоном.
Евлампий огляделся по сторонам, словно проверял, не следит ли за нами кто-то. Затем сдвинул засов и заглянул внутрь домика. Почти сразу же резко вынырнул обратно и зажёг лампу около входа.
— Пойдёмте, — сказал он тихо.
Когда мы переступили порог, нас встретила одна комната. В ней витал тяжёлый запах жареного мяса и чего-то тухлого.