Открылись шкафы, замаскированные под стены, меня начали причесывать, массировать, маникюрить, одевать. Кажется, нынче парикмахеров называю визажистами? Эта парочка могла претендовать на звание супервизажистов. Вкупе с высоким портновским искусством. Легкий костюм сидел на мне, как влитый, слегка искрясь на свету, галстук не душил, щеки отливали атласом, убогая шевелюра обрела пышность и блеск. Даже мои гнилые зубы, кажется, побелели.
Я подошел к зеркалу, встроенному в дверцу одного из шкафов. На меня смотрел импозантный, моложавый мужчина. Куда–то исчезли животик, дряблые плечи, вялые щеки, многочисленные морщины. Этот мужчина смотрел уверенно и обретал в ауре великолепного запаха высококачественной туалетной воды.
Тележка с «юниорами» бесшумно укатила. Исчез и доктор. Вместо него в комнате таинственным образом образовался подтянутый юноша в строгом костюме. Но я уже не верил своим глазам, поэтому дал «юноше» лет сорок. И решил проверить себя.
— Вам сколько лет?
— Сорок пять, — несколько недоуменно ответил «юноша».
— А звать как?
— Петр Ильич. Я ваш референт. Разрешите ознакомить с сегодняшним графиком встреч и дел?
— Что–нибудь важное?
— Да нет. Пока вы адаптируетесь в должности планируются заурядные дела и ознакомительные встречи.
— Тогда перенесем их на следующие дни. А вы соберите мне руководителей всех ведомств.
— Министров?
— И министров тоже?
— Как скажите. Собственно, большинство из них и так собирались. Хотят выразить вам свою симпатию, представиться.
— Отлично. Где?
— В мельхиоровом зале. Позвольте, я вас провожу?
Я шел за референтом, удивляясь своей решительности. Дело в том, что я как бы тестировал ситуацию, пытался вести себя как настоящий президент. Голова, естественно, была в тумане, но в любом случае я ничего не терял. Если это крутой глюк, то словлю кайф, поиграю в президента. Если это реальность, то…
То кто же не пытался хоть раз в жизни представить себя главой правительства.
Я, помнится, даже целую программу воображал. Как покончу с беспризорничеством, прижму уголовников, оздоровлю экономику. Мне очень импонировал президент Туркменистана, построивший для сирот настоящий дворец в центре Ашхабада. А я, представляя себя в роли президента, хотел его переплюнуть — отдать детям кремль. Пусть аура зла, многие столетия висящая над этим логовом правителей, развеется детским смехом. Я для них лучших педагогов и воспитателей найму!
Еще я мечтал отменить внутри России деньги. Это же настоящее рабство, выдуманное евреями и евреями же контролируемое. Будто нельзя использовать для внутренних взаимоотношений другой эквивалент, а не эти противные монеты и бумажки. Для торговли с другими государствами — пожалуйста, хоть деньги, хоть золото. А между собой мы способны и без них обойтись. Экономия, кстати, будет огромная. Сразу же исчезнуть сотни тысяч фирм, контор, банков, где люди меняют деньги на деньги, ничего полезного не производя.
Вспоминалась Спарта, своего рода — идеальное государство того времени. Народ Спарты был лишен многих наших недостатков: там не было вещицизма, увлечения алкоголем, разврата, скопидомства, обжорства. Никто не мог, например, накопить много денег незаметно для окружающих (уже потому, что внутренние деньги там были дисками из камня метрового диаметра), предаться чревоугодию (высшие военоначальники были обязаны обедать совместно с простыми солдатами, и, если они без аппетита ели малосъедобную полбу, на них начинали коситься), баловаться драгоценностями (носить украшения считалось дурным тоном)…
В настоящее время наш, так называемый — цивилизованный мир принадлежит лавочникам?
Кто спонсирует культуру, искусство? Кто забивает теле– и радиопередачи рекламой? Кто создал громоздкую финансовую структуру, где на деньги покупают деньги? Кто содержит основную массу населения, выделяя им крохи с барского стола? Кто руководит государствами? Кто развязывает войны?
Вопросов может быть еще множество, но ответ один — лавочники.
У лавочника много личин. Это может быть хозяин крупного металлургического завода или лотошник, торгующий сигаретами. Это может быть владелец техасского ранчо или создатель либеральной партии. Это может быть производитель или перекупщик, барышник с конезавода или барышник от политики, государственный чиновник или священник доходного прихода — суть одна: этот человек или группа людей живут за счет населения, как пауки за счет беззаботных мошек.