На прошлой неделе Роджу пришлось улететь на Землю. Там требовалось залатать кой-какие дыры в нашей обороне, чего никак нельзя было сделать издалека. Потребность же в речах и выступлениях сохранялась. Я работал как вол с помощью Пенни и Дака, с которыми за это время сошелся еще ближе. Теперь мне все давалось куда легче. На большинство вопросов я мог отвечать, почти не задумываясь.
И так, то была обычная, проводимая регулярно два раза в неделю, пресс-конференция, совпадавшая по времени с днем возвращения Роджа. Я надеялся, что он прилетит к ее началу, но, в общем, причин сомневаться, что я сам доведу ее до благополучного конца, не было. Пенни вошла в кабинет первой, неся все орудия своего ремесла.
И тут за дальним концом стола я увидел Билла.
Я окинул кабинет спокойным взором и сказал:
- Доброе утро, джентльмены.
- Доброе утро, господин Министр, - ответили они хором.
- Здравствуйте, Билл - добавил я. - Вот уж не думал, что встречусь с вами здесь. Кого вы представляете?
Наступила пауза. Все знали, что Билл то ли уволился, то ли был уволен. Он ухмыльнулся мне прямо в лицо и ответил:
- Добрый день, мистер Бонфорт. Я представляю синдикат Крейна.
Тогда я понял - опасность рядом. Однако мне не хотелось, чтобы он почувствовал мою тревогу.
- Отличное место. Надеюсь, они платят вам столько, сколько вы заслуживаете. Ну, а теперь к делу... Сначала письменные вопросы. Они у вас, Пенни?
Быстро разделавшись с письменными вопросами, дав на них ответы, которые подготовил заранее, я откинулся на спинку кресла и как обычно сказал:
- Есть немного времени, джентльмены, чтобы поболтать. Будут ли у вас вопросы? - Их оказалось несколько. Один раз мне пришлось сказать "комментариев не будет" - ответ, который Бонфорт предпочитал уклончивому увиливанию. Наконец я взглянул на часы и сказал: - Ну, пожалуй, на сегодня достаточно, джентльмены. - И начал подниматься.
- СМИЗИ!!! - заорал Билл.
Я продолжал вставать, даже не взглянув в его сторону.
- Я к тебе обращаюсь, господин поддельный Бонфорт-Смизи, - злобно кричал Билл, еще больше повышая голос.
Теперь я посмотрел на него с удивлением, как должно было смотреть важное официальное лицо, грубо оскорбленное в обстановке, где ничего подобного просто не могло произойти, Билл тыкал в мою сторону пальцем, лицо его стало багровым.
- Ты... самозванец! Мелкий актеришка! Обманщик!
Репортер из Лондонского "Таймс", стоявший справа от меня, тихо спросил:
- Хотите, я вызову охрану, сэр.
- Нет, он в общем-то безобиден, - ответил я.
Билл расслышал.
- Значит, я безобиден, а? Ну, посмотрим!
- Я думаю, охрану все же лучше вызвать, сэр... - настаивал репортер из "Таймс".
- Не нужно! - резко ответил я. - Довольно, Билл. Вам лучше уйти без шума.
- Ишь ты, чего захотел! - И он с невероятной быстротой начал выкладывать перед присутствующими все обстоятельства дела.
Конечно, о похищении он ничего не сказал, о своей роли в разработке плана - тоже, но зато намекнул, что покинул нас, не желая принимать участие в столь подлом обмане. Возникновение идеи подмены он связал, отчасти справедливо, с болезнью Бонфорта, но намекнул при этом, что мы сами оглушили его наркотиками.
Я слушал совершенно спокойно. Большинство репортеров сначала принимали Билла с тем выражением лиц, которое появляется у людей посторонних, ставших случайными свидетелями семейного скандала, потом кое-кто стал записывать и даже что-то диктовать в свои минидиктофоны.
Когда он остановился, я спросил:
- Вы все сказали, Билл?
- А тебе что - мало, а?
- Больше чем достаточно. Мне очень жаль, Билл. Пока все, джентльмены. Мне надо работать.
- Одну минуту, господин Министр! - выкрикнул кто-то. Разве вы не хотите дать опровержение?
Другой прибавил:
- А вы не будете преследовать его по суду?
Сначала я ответил на второй вопрос:
- Нет, не буду. Кто же судится с больным человеком?
- Больной? Это я-то больной?! - выходил из себя Билл.
- Успокойтесь, Билл. Что же касается опровержения, то вряд ли в нем есть необходимость. Однако я видел, что кое-кто вел записи. Хоть я и сомневаюсь, чтобы ваши издатели взяли на себя смелость сообщить об этом печальном инциденте, но если они это сделают, то пусть воспользуются нижеследующим анекдотом. Вам когда-нибудь приходилось слышать о профессоре, отдавшем сорок лет жизни доказательству того, что "Одиссею" написал не Гомер, а совсем другой грек, но носивший то же имя?
Раздался вежливый смех, я улыбнулся и повернулся к дверям.
Билл кинулся ко мне, обежал стол и схватил за руку.
- Ты от меня не отделаешься смешочками!
Тогда корреспондент из "Таймс" - мистер Аккройд, кажется, оторвал руки Билла от меня.
Я поблагодарил его:
- Спасибо, сэр! - А Корпсмену сказал: - А что вы хотите, чтобы я сделал, Билл? Я уже и так постарался вести дело таким образом, чтобы вас не арестовали.
- Зови своих жандармов, лгун! Мы еще посмотрим, кто из нас проведет больше времени в тюряге! Посмотрим, что произойдет, когда у тебя возьмут отпечатки пальцев!
Я вздохнул и сыграл лучшую сцену в моей жизни.
- Это уже не шутка, джентльмены. Я полагаю, что с этим представлением пора кончать. Пенни, дорогая, будьте добры, пошлите кого-нибудь за оборудованием для снятия отпечатков пальцев. - Я полностью отдавал себе отчет, что иду ко дну, но если идешь на дно, стоя на палубе "Биркенхеда" *, то уж стой по стойке смирно до самого конца. Даже злодей, и тот имеет право на красивый уход со сцены.
Билл, однако, не хотел терять ни минуты. Он схватил стакан, стоявший передо мной на столе - несколько раз я подносил его ко рту.
- Пошел ты ко всем чертям! Мне хватит и этого!
- Я уже раз говорил вам, Билл, чтобы вы следили за своим языком в присутствии женщин. Но стакан можете взять.
- Будь уверен, что возьму!
- Отлично. А теперь, пожалуйста, уходите. Если не уйдете, мне придется вызвать охрану.
Он вышел. Все молчали. Я сказал:
- Может быть, кому-нибудь еще захочется получить мои отпечатки?
Аккройд быстро ответил:
- О, я уверен, что они не понадобятся, господин Министр!
- А то - пожалуйста. Если вы полагаете, что в этой истории есть хоть капля правды, то надо проверить. - Я настаивал, потому что это, во-первых, соответствовало моему характеру, а во-вторых и в-третьих, потому что быть немножко беременной или слегка