Затем я разделся и лег в кровать. Кочергу я поставил у изголовья, чтобы иметь ее под рукой. Осмотрев все кругом еще раз, я потушил свет, закрыл глаза и, очевидно, моментально уснул. Во всяком случае, я не помню, что было после того, как я с чувством удовлетворения нащупал ручку кочерги...
Неожиданно раздалось слабое звякание железных предметов, и в тот же миг я вскочил и сел в кровати. Сон слетел с меня, как только в комнате стало тревожно.
Вокруг была абсолютная тьма, но моя рука инстинктивно потянулась к выключателю. В таком положении я оставался несколько секунд: сердце билось быстро и напряженно, но мне кажется, я не чувствовал никакого страха.
Затем я услышал, как тихо закрылась дверь, и еле слышные шаги стали приближаться ко мне. Стараясь не произвести никакого шума, я свободной рукой схватил кочергу и повернулся лицом к двери, после чего без колебаний повернул выключатель.
Я имел в виду, как только зажжется свет, запуститьь в неизвестного посетителя кочергой или же броситься на него и ударить его по голове, не давая ему времени защищаться. Все зависело от того, было у него оружие или нет.
Однако, ни то, ни другое намерение не было мною выполнено: выключатель с треском повернулся, но свет не зажегся, и вокруг оставалась та же тьма...
На миг я остолбенел от неожиданности, почувствовав опасностьь своего положения, но уже в следующее мгновение отскочил в сторону от кровати. Это было как раз во-время: что-то ударилось в подушку с ужасным свистом, и вся кровать пришла в движение.
Удивительно, какую невероятную энергию вызывает опасность!...
Ни одна кошка в мире не могла бы двигаться в темноте так тихо и отскочить назад с большей ловкостью, чем это сделал я!
Стена находилась от меня на расстоянии нескольких шагов, и я натолкнулся на нее с такой силой, что у меня перехватило дыхание. С испуганно бьющимся сердцем, я замер у стены, продолжая держать кочергу в правой руке. Положение было не из завидных, и меня утешало только то, что мой противник, потерпев неудачу при первом нападении, находится не в лучшем положении.
Стоя у стены, я напряженно вслушивался, стараясь разглядеть что-нибудь в окружающей меня темноте.
После столь простого нападения на кровать, мой противник тоже замер и я слышал его учащенное дыхание. Повидимому, он не знал, где я, и выжидал, чтобы я ему чем-нибудь выдал себя.
Мысль моя усиленно работала...
Если бы я позвал на помощь, это решило бы мою участь, имея при себе оружие, он наверняка станет стрелять по направлению моего голоса, кроме того, мне очень хотелось покончить с этим делом без посторонней помощи.
Лучше всего было бы очутиться позади него, поэтому я стал осторожно двигаться вдоль стенной панели, спиной к стене; на третьем шаге я натолкнулся на картину, которая покачнулась и неожиданно упала с гвоздя с оглушительным треском. В тот же миг я бросился на пол, ожидая выстрела, но вместо него я услышал звук приближающихся шагов.
Я быстро соображал...
Возможны были два выхода: или оставаться неподвижным, или броситься вперед и ударить наугад в темноте. Неизвестно, на что бы я решился, если бы моя рука неожиданно не дотронулась до угла картины, только что упавшей со стены.
Никогда до этой минуты я не интересовался искусством, но сейчас я схватил картину с благодарностью человека, умирающего от голода и неожиданно нашедшего кусок хлеба! Переложив кочергу в левую руку, я бесшумно встал на ноги и прислушался: через секунду послышался шорох...
В тот же миг я размахнулся изо всех сил правой рукой и бросил картину в сторону звука. Очевидно, она попала моему врагу в лицо, потому что вслед за ударом последовал ужасный вопль.
Опустившись на четвереньки, я отполз на несколько шагов ближе к двери. Противник, повидимому, услыхал меня, так как сделал быстрое движение в мою сторону и ударил в стену с такой силой, что штукатурка градом посыпалась на пол.
На это я ответил также сильным ударом кочерги в воздух, что чуть не вывихнул себе плечо.
Неизвестно, чем бы кончилась эта схватка, если бы не вмешалось одно неожиданное обстоятельство...
В коридоре послышались торопливые шаги, дверь внезапно открылась, и в комнату проникла струя света. На пороге показалась высокая белая фигура, державшая в одной руке свечу, а в другой какую-то палку.
В следующий момент мимо меня кто-то осторожно прошмыгнул и бросился на белую фигуру, после чего на площадке лестницы произошла отчаянная схватка...
Свеча упала и потухла, и я услышал голос Мильфорда, зовущий на помощь. Бросившись вперед, я натолкнулся в темноте на мое музыкальное сооружение из железных предметов.
Коридор был слабо освещен, и я разглядел два тела, схватившихся в жестокой борьбе.
В тот момент, когда я подбежал, один из боровшихся был в полном измождении, а другой освободившись, стрелой бросился вниз по лестнице. Я кинулся вслед за ним и наверняка догнал бы его, но входная дверь не была заперта на ключ, и он открыл ее соскочив с лестницы прямо на тротуар.
Из последних сил я швырнул ему вдогонку кочергу, но промахнулся. Он понесся по улице, как заяц, и мгновенно исчез за углом.
Я вышел на улицу и поднял кочергу. Парк-Лейн был безлюден, только на противоположной стороне улицы сидела кошка и мирно почесывалась.
В это время часы пробили три...
Я не из тех, кто легко сдается, но я был в таком костюме, что не могло быть и речи о дальнейшем преследовании.
Закрыв за собой дверь я повернулся и увидел в глубине вестибюля двух женщин: обе в ночных сорочках, они стояли прижавшись друг к другу и всхлипывали.
- Все обошлось хорошо, - проговорил я, желая их утешить, - никто не пострадал.
Старшая из женщин, вероятно, кухарка, истерически зарыдала, а младшая - горничная, что приносила мне утром чай, сказала:
- О, мистер Норскотт, мы думали, что вы уже убиты!
На столе в вестибюле горели две свечи. Я взял одну из них и обратился к женщинам:
- Идите, оденьтесь и узнайте, что случилось с электричеством!
Поднимаясь по лестнице, я услышал звуки голосов. Дойдя до площадки, я увидел Мильфорда, а рядом с ним женщину в костюме сестры милосердия.