У Корда есть 31 день, чтобы убить своего Альта, пока Альт не убил его самого. Если ни один из них не завершит назначение до истечения срока, они оба умрут, генетический таймер во вмонтированном обоим Альтам коде, запустит самоуничтожение.
Текущий адрес Альта Корда внизу. МП – Место Происхождения - это единственная информация, которую Совет свободно предоставляет Альту после активации назначения. Её достаточно и для того, чтобы начать, и для того, чтобы обеспечить, в конце концов, решающее состязание. Естественно, Альт Корда обладает такой же информацией о нем.
Я снова пристально изучаю его назначение, запоминая все. Такие простые звуки и буквы, соединяясь в строки, создают сообщения, которые меняют жизнь. Время – наше единственное преимущество.
Это жесткая статистика, которую нельзя игнорировать. Большинство только активированных реагируют не борьбой, не бегством, а замирают на месте. Несмотря на тренировки, первая реакция – сочетание шока и страха - парализует людей. Каждый в тайне надеется, что не получит назначения, пока не останется месяц до двадцатого дня рождения - последней возможной даты его получения, и иногда надеется так сильно, что начинает верить, будто иначе и быть не может. Нет гарантии, что Альт Корда не один из тех, кто ломает стереотипы, но есть шанс, что и он сейчас сидит в своей гостиной с назначением в руках, со взорванным мозгом, и бездействует.
Я передаю сотовый Люку и поворачиваюсь к Корду.
- Файертон - это крайняя улица, пролегающая вдоль границы восточной стороны района, - поспешно говорю я ему, - дорога туда не займет много времени, особенно если мы отправимся прямо сейчас.
Корд, вздыхая, ругается:
- Подожди, Вест. Я все еще думаю, что делать.
Я чувствую, как у меня вспыхивают щеки:
- Ты еще думаешь? Издеваешься?
Его лицо напряженное, непроницаемое:
- Я уже почти собрал вещи Тейжа и собирался положить их в кладовку, правда, не знаю зачем. Еще мне нужно подписать и вернуть школьной администрации кучу документов. И я до сих пор не поговорил с родителями тех его друзей, которые… - Его голос умолкает, он оборачивается и смотрит на меня в упор. Цифры, отпечатавшиеся в глубине его глаз, чужие, раздражающие, к ним я никогда не привыкну. Но я также замечаю его бледность, мешки под глазами, то, как обострились больше обычного черты его лица. - Я раздавлен, Вест, ясно?
Подавляя злость, я стараюсь добавить мягкости в голос, хотя единственное, что мне хочется сделать - схватить его за руку и бежать:
- Ты же знаешь, нельзя просто сидеть и ждать его. Мы должны действовать.
- Не «мы», Вест. Что бы я в итоге не сделал, держись от этого подальше.
- Но ты еще в одежде с похорон моего отца, Корд, - язвительно говорю я, - даже не думай оставить нас тут, чтобы мы сходили с ума от волнения. - На мгновение мне вспомнилась просьба Люка не отталкивать Корда. Я наспех дала обещание, а теперь сама умоляю Корда не отталкивать меня.
Несколько секунд он смотрит в пространство, не замечая остальных людей в ресторане. Большинство из них старше двадцати. Они завершили назначение и теперь находятся вне опасности, и не считают дни, часы, минуты, гадая, не станет ли для них этот ужин последним.
- Что если я скажу тебе, что часть меня просто хочет вернуться домой, закончить все свои дела, и надеяться, что удача будет на моей стороне, когда он туда заявится, - говорит Корд так, будто уже потерпел поражение, это почему-то выбивает из колеи больше, чем если бы он был в бешенстве или трясся от страха.
- Тебе хорошо и неактивированным, да? - огрызаюсь я. - Да что с тобой не так, Корд? Ты должен это сделать.
- Просто я думаю, что мы не всегда побеждаем.
- Мы не всегда проигрываем. И я не позволю тебе сдаться.
- А когда ты сдашься? – его лицо - неподвижная застывшая маска, которая превращает его в незнакомца. – Когда убьют всю твою семью? Может тогда тебе станет слишком тяжело, Вест? Когда Люка не станет, и ты останешься одна? Потому что со мной это уже случилось.
Я вздрагиваю и отступаю перед его отчаянием. Нет, я не забыла про смерть его родителей в автокатастрофе, но это случилось так давно, когда он был еще ребенком и я даже не представляю, что все могло быть по-другому. С того времени опекунство над ним и его братом передавалось от одних родственников к другим. Пока Корду, наконец, не исполнилось пятнадцать. В этом возрасте ему было разрешено самому заботиться о Тейже.
- Станет легче, Корд, - спокойно говорит Люк, возвращая ему сотовый, - я имею ввиду Тейжа.
Корд закрывает глаза. Когда он снова их открывает, мое сердце сжимается от того, какие воспоминания в них отражаются.
- Это моя вина, - говорит он безразлично, - я должен был знать, что школьная администрация никогда не попросит Тейжа вернуться, даже если он что-то оставил в школе. Ты же знаешь, как строго они относятся к запрету на выполнение назначений на территории школьного двора. Я должен был знать, что за этим стоит его Альт.
- Ты не виноват… - начинает Люк.
- Я говорил, что его Альт убил двух его друзей? – продолжает Корд, в его словах нельзя не заметить мучающее его чувство вины, - они подошли к Тейжу, а его Альт прирезал их, как будто их жизни ничего не стоили. Он не беспокоился даже о том, что совершил два Сопутствующих Убийства, выполняя назначение. Это заставило Тейжа чувствовать себя чуть ли не ответственным за их смерть, просто потому, что это был его Альт, если в этом есть какой-нибудь смысл.
Я киваю. Смысл в этом действительно есть. Справедливо это или нет, но мы, Альты, воспринимаемся как отражения друг друга, потому что внешне мы одинаковы, даже если совсем не похожи внутри. Если наши общие гены определяют одни и те же цвет глаз, форму лица, телосложение, то кто знает, как далеко могут зайти эти совпадения? Какими бы разными мы ни были, Совет так тесно переплетает обе личности, что невозможно понять, где заканчивается одна и начинается другая.
- Ты должен знать, что это не меняет нашего мнения о Тейже, - говорит Люк.
- Дело не в вас, ребята, - уныло произносит Корд, - я просто…не знаю. Мне семнадцать. Осталось всего три года, за которые я, так или иначе, получил бы свое назначение. Я знал, что оно придет. Мы обучены ждать этого. Все тренировки в школе, все, что нам когда-либо говорили - ради одного этого месяца. - Он качает головой. Смотрит на нас с печальным выражением:
- Так почему же меня это так мало волнует?
- Потому что ты - идиот, - говорю я, изо всех сил стараясь не сорваться на крик. Не могу поверить, что этот разговор происходит на самом деле. Не могу поверить, что мы все еще сидим в этом дурацком ресторане, когда должны уже быть на полпути к его Альту.
- Чувство вины относительно Тейжа ничего не меняет. Думаю, он был бы озадачен, узнав, что его старший брат старается сбежать.
В глазах Корда, обращенных ко мне, вспыхнула такая, невыразимая словами, эмоция, что они, казалось, стали самой темнотой. Мне стало легче, что цифры в них теперь увидеть не так просто. То, что они стали почти обычными, напомнило мне: с назначением или без, это тот самый Корд, которого я знаю почти всю свою жизнь – личность, со своими особенностями, которую нельзя определить просто как еще одного активированного Альта.
- Вест, - Люк трет рукой лицо, - Вест, просто помолчи.
- Нет, я не собираюсь молчать. Кто-то должен привести его в чувство. Иначе он умрет. Вот и все.
- Вест…
- Все нормально, Люк, дай ей договорить, - Корд так внимательно на меня смотрит, что в груди что-то резко сжимается, почти причиняя боль, - что бы она ни сказала, не может быть хуже того, что я сам себе уже говорил.
- Я знаю, это действует как система отбора, - говорю я ему, пытаясь не обращать внимания на некое удивительное чувство, зарождающееся во мне, и в то же время, беспокоясь, кто это чувство вызывает. - Самый сильный, лучший Альт в итоге должен победить, чтобы стать тем, кто достоин, занять место в Керше, стать одним из тех солдат, кто будет достоин, отправиться в Окружение, если это когда-нибудь случится. Если ты сейчас не задашь своему Альту хорошую трепку – все кончено. Но я ни за что не позволю тебе сдаться. Ты не такой.