Я чувствую себя как сжатая пружина. Люк и Корд тоже, мускулы на их плечах напряжены. Мы взвинчены до предела экстремальной смесью страха и предвкушения. Именно так чувствуют себя те, кто получил назначение? Как в последнюю секунду перед прыжком в неизвестность?
В темноте Корд произносит короткую команду:
- Время.
Его часы пищат в ответ:
23:00.
- Думаете ОН уже спит? - спрашивает он.
Люк пристально смотрит на дом.
- Свет в окнах не горит. По крайней мере, за шторами его не видно.
Корд хмурится, раздумывая.
- Мы не знаем есть ли с ним кто-то еще.
- Не-а. Не имеем понятия. Но он – это почти ты, верно? Семнадцатилетний ученик, проживающий с родителями, по крайней мере, так было до сегодняшнего дня. И даже если он надумал искать где-нибудь поддержки, за такие дела обычно берутся с утра. Так что, скорее всего, он еще не успел договориться, где ему залечь на дно.
- Если он там не один… - Корд не хочет продолжать. Он думает о друзьях Тэйжа, которые попали под перекрестный огонь.
- С этим ничего не поделаешь, - говорит Люк. Его голос ничего не выражает, но в голове крутится мысль о нашей матери. Она тоже была убита не по назначению, а просто оказавшись не в том месте, в не то время: попала под шальную пулю в продуктовом магазине прошлой осенью. Я стараюсь выкинуть из головы образ ее мертвого тела.
Ее смерть не может остановить Корда от выполнения того, что ему нужно сделать.
Вцепившись в спинку сидения Корда и стараясь говорить со спокойствием, которого не чувствую, я говорю:
- Ну не один - так не один.
- Одноэтажный дом, максимум три комнаты, - говорит Люк, быстро подсчитав. - Окно спереди - это гостиная, следующее поменьше, видимо, кухня или столовая. - Он вытягивает шею, чтобы разглядеть. - И еще одно сбоку - матовое.
- Это ванная, - говорю я. Как и во всех жилых домах в Керше окна здесь из обычного стекла, пуленепробиваемые стекла разрешается устанавливать в офисах, чтобы предотвратить ущерб, который может быть причинен при выполнении назначения.
- Мы обойдем дом сзади, там должно быть окно его спальни, - говорит Люк. - Может быть, нам повезет, и мы найдем открытое окно. В противном случае воспользуемся задней дверью. - Он смотрит на меня в зеркало заднего вида. - Ты остаешься здесь, как договорились. Как только увидишь нас, заводи машину.
Я чувствую, как перекашивает мое лицо:
- Вообще-то, мы так не договаривались. Вы, ребята, сами все решили.
- Это одно и то же.
- Мне не обязательно быть готовой сразу рвануть с места. Никто не будет преследовать вас, ребята, ради УМ. Комитет никогда не оставляет такое безнаказанным.
Несколько десятилетий назад Убийства из Мести стали настолько свирепыми, что Совету пришлось вмешаться. УМ подрывают смысл назначений и системы отбора в целом, ведь для Альта это кажется бессмысленным: победить, только для того чтобы потом быть убитым. Альты, которые выполнили назначение, сильнее, умнее и более опытные, поэтому они должны жить, в то время как те, кто слабее, глупее и менее опытны - должны умереть. Если сейчас кто-то совершает УМ, Совет закрывает перед нарушителем все двери: никакого продвижения по службе, женитьбы, детей. Хотя вероятность того, что родственники или друзья Альта Корда будут мстить, ничтожна, я сделаю все, чтобы Люк и Корд позволили мне им помочь.
- Вест, ты не пойдешь и все, - говорит Люк, отмахнувшись от меня. - И потом, у меня только один пистолет.
- И одного слишком много, - возражаю я. Содействие в Убийстве, случайное или нет, наказывается так же, как и Убийство из Мести. Еще бывают ПУ - самый редкий случай неправильного завершения назначения. Преждевременные Убийства случаются, когда два Альта встречаются, будучи еще неактивированными, до получения назначения, и один из них решает завершить назначение. Достаточное количество таких убийств одновременно - и Керш ничем не будет отличаться от Окружения, поэтому наказание за СУ, УМ и ПУ следует незамедлительно.
- Ты же знаешь, что не можешь использовать пистолет, - говорю я.
Люк поднимает одну бровь.
- Ты тоже.
- Тогда отдай пистолет Корду, от греха подальше.
- Ты думаешь, я должен дать Корду пистолет? Он худший стрелок в Керше, - Люк смотрит на Корда.
- Спасибо, чувак, - говорит Корд.
Люк ухмыляется и пожимает плечами.
- Прости, но ты знаешь, что лучше управляешься с ножами, - он снова смотрит на меня в зеркало заднего вида. - Мы не знаем, что может произойти, когда мы выйдем наружу. Пистолет мне не помешает, даже если придется им кого-то напугать.
- А, так я шофер на стреме, - прозвучало ужасно: угрюмо, по-детски, плаксиво. - Просто я не хочу быть бесполезной. Разве недостаточно я бездействовала, пока столько людей, которые мне не безразличны, умирали?
- Ага, точно, - Люк распахивает дверцу машины, снимает свои часы и передает их мне. - Вот. Так тебе не нужно будет постоянно смотреть на телефон.
- Вам не нужен водитель! - шиплю я ему вдогонку, бросая часы на приборную панель, - и вообще, мне нельзя садиться за руль.
- Это не останавливало тебя раньше, когда я молчал о твоих тайных веселых поездочках, про которые не знали родители.
- А что если меня мучают угрызения совести, когда я нарушаю закон?
Люк выдыхает, и я знаю, что он хочет придушить меня.
- Вест, послушай. Я не хочу, чтобы ты шла, потому, что не хочу, чтобы ты пострадала, ладно? Мы не можем все время за тебя переживать.
- Как благородно, Люк, - ворчу я.
- Ладно. Ты будешь только мешать. Это считается?
- Я могу о себе позаботиться.
Почему он не может понять, что если я буду сидеть здесь и дожидаться, когда они с Кордом выйдут оттуда живыми, я сойду с ума?
- Я знаю, что можешь. Но оставайся здесь.
С этими словами люк делает шаг от машины и уходит в ночь, оставляя меня проклинать его затылок. Корд оборачивается и улыбается мне. Мысленно он уже не здесь, он где-то внутри дома.
- Только не психуй настолько, чтобы уехать без нас, ладно? - говорит он. - Отсюда до дома прогулочка не маленькая.
Мое недовольство ничто, по сравнению со страхом на лице Корда, и вскоре мой собственный страх возвращается, отдаваясь глухим стуком в сердце.
- Тогда не заставляйте меня ждать, - говорю я спокойно. Как будто повисла на краю и притворяюсь, что у меня не устали руки. - Люк не преувеличивал, когда рассказывал, как я сбегала из дома на машине, ты же знаешь.
Он протягивает руку, чтобы игриво растрепать мои волосы, как всегда делает, но в последнюю секунду засомневавшись, смахивает черные пряди с моей щеки:
- Я не хотел, чтобы ты ехала, но я рад, что ты здесь.
Он ушел до того, как я успела произнести хоть слово.
Чтобы лучше видеть, что происходит вокруг, я перебираюсь на переднее сидение. Я далеко не самая высокая, поэтому мало что вижу над капотом. Люк отодвинул сидение максимально назад, чтобы освободить место для своих длиннющих ног, все еще раздражаясь, я двигаю его вперед до упора. Ну вот. Теперь осталось только ждать. И ни о чем не думать.
Но я не могу не думать, невозможно остановить скачущие галопом мысли в моей голове. Отпустить Люка и Корда – это самое тяжелое, что мне когда-либо приходилось делать.
Мы с Люком не всегда были единственными детьми в семье. Наши родители обращались к Совету четыре раза. Первый раз за разрешением на Ави, потом на Люка, меня и, наконец, Эм. Такое количество детей в семье нетипично для Керша, тут обычно заводят по двое детей, но, к нашему счастью, поскольку мои родители когда-то сами получили возможность вырасти, то и нас они никогда не оченивали только с точки зрения затрат.
Ави погиб первым из нас. Он до смерти истек кровью позади “Барыги” - клуба в Гриде, где без проблем обслуживают несовершеннолетних активированных; под воздействием алкоголя его навыки владения ножом с выдающегося уровня притупились до обычного.