Но Саша не послушал.
- Почему он полетел один? Что он сможет один, когда встретит инопланетян? Почему он? Почему они не отправили машину, технику? Почему туда не полетела машина?
- Что-то про двигатель... - отозвалась Света. - Там обязательно нужен человек, с машиной ничего не получится.
Света свела брови.
- Что? - спросил Саша.
- Наблюдение за инерцией, или что-то вроде того. Они все время говорили что-то, с чертовски умным видом, говорили так, будто мне сию секунду должно стать легче, будто... На марсианском говорят. Они как будто разговаривают на марсианском языке. Их невозможно понять. Я пытался читать, читать что-то про это излучение, про аварию. Про все это. Про сигналы.
- Тебе лучше уйти.
- Уйти?
- Оставь меня, пожалуйста, одну, Саш. Хорошо? Не обижайся. Просто, ты понимаешь.
- Да, я понимаю.
Дождь шёл несколько недель подряд. Монотонно барабанил в стёкла, стекая по ним жирными каплями, собирался в струйки на подоконнике, кипятил лужи, стирал очертания домов. Иногда мог ослабнуть, но только затем, чтобы через час ударить с новой силой - сплошная серо-белая стена.
Саша почти не выходил на улицу и однажды всё придумал: придумал план.
Взял чёрный зонт, повертел в руках, что-то бормоча себе под нос, остался недоволен и положил его на тумбочку у кровати. Пошёл за чемоданом, который лежал в большом шкафу под коробками с бумагами и принтером, вынул его, собрал вещи, проверил ключи, опять взял зонт и вышел из квартиры.
***
Рано утром Света проснулась и сначала решила, что ещё спит - рядом лежал Паша. Небритый и смешной. Девушка прильнула к нему всем телом, а рука её сама собой нырнула куда нужно. Там все было готово. Света потеряла себя от счастья. Может быть, где-то на границе сознания и мигало красным слово «Опасность», но память отказывалась слушаться, тело отказывалось слушаться. Тело подчинялось его рукам. Вспотевшая, с безумными глазами, стонущая, переполненная страсти, Света сидела сверху. Приближался пик.
И вот в этом момент в голове прорвало: космическая станция, договор, полет, другие планеты. Поцелуй тем утром и обещание вернуться. Губы сухие, руки немного дрожат.
- Саша!
...Света орала так, что, кажется, сорвала голос, успела надеть нижнее белье и кое-как накинуть халат, но это уже было неважно. Чувствовала себя так, будто её грязью с ног до головы облили. Не отмыться.
- Убирайся к чертям! Убирайся отсюда и чтобы глаза мои тебя никогда не видели, тварь! Вон! Вон!
- Света...
- Вон! Проваливай!
- Это посттравма...
- Убирайся, сука! Вон! Пошёл вон, ублюдок!
Когда получилось, наконец, с грохотом захлопнуть дверь, Света рухнула на пол, прямо в коридоре, и горько зарыдала, завыла, задыхаясь слезами.
Подготовка
Профессор Смирнов, ныне покойный, объяснял, что внутри всех объектов происходит телепортация информации о мире, это называется квантовое состояние, а все мы и есть информация о мире. Саша хранил это в голове, очень боясь потерять, но вряд ли смог бы с чистой совестью сказать, что понимал.
В очереди, - и это только на первом этаже, - было сорок четыре человека и два ребёнка. Саша плохо видел без очков, поэтому сидел без очков. Он был сильно голоден, внутри как будто бы образовалась большая дыра, которая теперь норовила всосать его целиком. Среди людей в очереди на интервью в холле лаборатории имени профессора Смирнова не было никого, кто на вид напоминал бы курильщика. А курить все равно очень хотелось, даже больше, чем есть, - не ел Саша полтора дня, а не курил почти уже три.
- Добрый день, - сказал Саша, обращаясь к высокому брюнету в очках.
- Скажите, у вас не найдётся закурить?
Молча протягивая пачку синего цвета, из которого торчали фильтры двух сигарет, брюнет зачем-то заглянул Саше в глаза. Мякин кивнул, неловко улыбнулся и пошёл к выходу. На полпути опомнился и вернулся к своему отрезку очереди.
- Вы меня извините, - сказал он толстой женщине. - Скажите, что я за вами буду, если спросят, хорошо? Я выйду покурить.
Женщина смерила Сашу презрительным взглядом.
- Хорошо? - настаивал Саша.
- Ладно, - выдохнула толстая женщина, которую, нужно сказать, очень вряд ли пустят в проект. Она хотела сказать что-то ещё, но или передумала, или не придумала - и отвернулась.
Саша вышел на улицу. Там было очень тепло, но не жарко. Почти прозрачное, чистое небо обладало насыщенным синим цветом. Впереди лежал суетливый, неспокойный город, - мазер Смирнова был построен почти на самой его южной границе, - позади возвышалась чудовищных размеров колба лаборатории. Докурив сигарету наполовину, и аккуратно затушив о чугунную ветку забора, Мякин увидел, что к воротам идёт брюнет.