Показания профессора Шёнка, который возглавлял «скорую помощь» в Имперской канцелярии, подтверждаг ют тот очевидный факт, что для гражданского лица будет позором, если его расстреляют за то, что он притворяется военным. Показания Шёнка касаются того времени, когда он добирался до сборного пункта тех, кто намеревался спасаться бегством, в коридоре, ведущем в подземный гараж рейхсканцелярии.
«Я прошел по длинному коридору, пока не оказался — в последний раз — в подвале, который я делил по крайней мере с дюжиной шишек нацистской партии; большинство из них, насколько я разобрался, из берлинского управления нацистской партии. Теперь они избавились от своей причудливой коричневой формы и ремней, от нарукавных повязок со свастикой. Некоторые были пьяны. Большинство же упаковывали громоздкие і юки, которые они наверняка унести с собой не могли».
Монке потребовал от Вейдлинга, чтобы всякие переговоры о капитуляции были отложены до утра 2 мая, чтобы дать возможность его группе вырваться из города, — соглашение, которого он добился только благодаря тому, что нес с собой последние документы рухнувшей власти. После возвращения Кребса Монке потребовалось двадцать минут на то, чтобы проинструктировать свою группу, перед тем как определить время ухода.
И вновь описание профессора Шёнка привносит элемент реальности, противостоящий фантастическим легендам, произрастающим в настоящее время как грибы. Гараж освещался случайно найденным факелом, все ждали сигнала выбираться через дыру в стене, которая вела в неизвестность.
«Из темных проходов мелкими группами продолжали приходить люди из сражавшихся на улицах частей, потом офицеры и солдаты из группировки рейхсканцелярии. Эти солдаты, многие из которых были совсем юными, уже стали ветеранами уличных сраже-ний, на них была потная, разорванная, посеревшая от пыли форма. Ситуация представлялась героической, но настроение было отнюдь не героическим. Официальное сообщение о самоубийстве Гитлера еще не дошло до низших чинов. Они могли только догадываться — по молчанию своих офицеров. Теперь уже не выкрикивали: «Фюрер, народ, родина!» Каждый немецкий солдат молча прикидывал, какой у него есть шанс спастись».
Главная задача Монке заключалась в том, чтобы перебраться через реку Шпрее и двигаться на север, а потом на северо-запад. Прежде чем он мог куда-нибудь двинуться, он должен был вывести свою группу из бункера на станцию метро «Кайзерхоф» — совсем неподалеку, каких-нибудь 100 метров, но по территории, которую контролировали русские. Если бы русские всерьез открыли огонь, это было бы как в стрелковом тире. Путь, которым группа Монке собиралась пройти среди развалин, был в какой-то мере освещен бушующими пожарами, но дым от этих пожаров в какой-то мере скрывал беглецов, когда они группами по четыре человека перебегали и проваливались в дыру станции метро.
Главный план Монке сводился к тому, чтобы пробраться по тоннелю метро до следующей станции «Штадтмит-те», повернуть на Фридрихштрассе и идти в северном направлении в сторону Веддинга, насколько это позволят обстоятельства. По всей видимости, он надеялся соединиться с частями генерал-майора Эриха Баренфенгера. Все группы должны были собраться у башни с зенитной артиллерией в Веддинге, чтобы разработать дальнейший план движения на северо-запад. В этом пункте все свидетельства расходятся.
В то время как Монке утверждал, что это была разработанная им стратегия, нельзя считать, что его план был принят всеми, во всяком случае, не все группы следовали этому плану. Беглецы из других групп, включая групп\ Аксмана, уверяли, что не знали о том, что нужно двигать^ ся к Веддингу, а только полагали, что надлежит добираться до станции «Фридрихштрассе». Ого вполне вероятно, поскольку при наличии нескольких тактических планов этот план приобретал свои очертания уже после всех событий!
В действительности получилось так, что каждая группа обсуждала свой вариант бегства еще до того, как все они собрались в гараже Имперской канцелярии. Менее чем за тридцать минут все десять групп успешно преодолели первое препятствие. Многие были исполнены решимости не задерживаться в тоннелях метро, а как можно скорее выйти на поверхность на станции «Штадтмитге» и разобраться в обстановке.